Евангелие любви

Никто, и тем более Джудит Кэрриол, не знал, как долго Джошуа сможет выдерживать тяготы рекламной кампании, когда ему приестся новизна и все начнет раздражать. Но, решив подготовиться заранее, она поговорила с несколькими видными писателями, киноактерами и с тремя крупнейшими фирмами по связям с прессой и работе с заказчиками. Результаты получились почти одинаковые: рекламные туры звездам быстро надоедают, они приходят в бешенство от большого количества коротких встреч с огромным числом людей, которые задают им одни и те же вопросы. Иногда звезды доходят до того, что собирают чемоданы и, не предупредив и не извинившись, уезжают домой.

Но Джошуа пока не демонстрировал признаков скуки, опустошенности и разочарования. Продолжал беседовать со всеми, кто хотел с ним разговаривать. Более того, поощрял к общению, если его узнавали, подписывал книги всякий раз, когда ему совали их под нос, с чокнутыми и несогласными обходился с профессиональным тактом, с журналистами вел себя выше всяких похвал.

Самое неприятное было то, что рекламный тур все время растягивался. Книгу Кристиана читало все больше людей, и его имя было поистине у всех на устах. Город за городом слали в «Аттику пресс» приглашения для автора. Видя ненасытность публики, Элиот Маккензи отправлял письма в мусорную корзину, пока не получил из Вашингтона предписание обеспечить, насколько возможно, визиты Кристиана во все места, где его хотели видеть. Теперь Джудит Кэрриол не меньше двух раз в неделю приходили из издательства письма, в которых говорилось, что к их расписанию поездки добавлен еще один город.

Одна неделя превратилась в две, две в три, три в четыре – они были уже месяц в дороге, но вконец уставшая Джудит со страхом понимала, что ее спутник только креп и был готов ездить до бесконечности. Как только они покинули Атланту, началась их кочевая жизнь. По вечерам (а иногда и днем, если они посещали несколько небольших поселков) их подхватывал вертолет и переносил в новое место, где они спали урывками в незнакомых постелях. Наутро, самое позднее в восемь, начинался очередной раунд встреч – одна за другой, – пока за ними снова не прилетал вертолет.

За пределами главных городов общение в основном проходило в форме лекций, доставлявших Кристиану огромное удовольствие. Вначале он минут пятнадцать говорил, причем никогда не повторялся, а затем не меньше часа отводил на вопросы и ответы. Его интерес к людям вызывал у Джудит благоговейный страх – с этой стороны она его не знала, как, наверное, не знал никто. Джошуа не желал ограничиваться сессиями вопросов-ответов и никогда не избегал толпы, пришедшей его послушать. Однажды он даже сделал замечание местным властям, которые, решив дать ему передышку, приказали оттеснить людей. Не боясь за себя, не страшась никакого приема, он приходил на лекции и сразу погружался в человеческую массу, разговаривал, задавал вопросы, с удовольствием проводя время. Но как ему это удавалось? Сама она до смерти устала от необходимости постоянно любезничать с множеством незнакомцев, вести ничего не значащие разговоры, мечтала уединиться и спокойно отдохнуть. Джудит не понимала, как ее подопечному удается сохранять настроение, очень похожее на эйфорию. Интерес к ближнему не беспределен, но Джошуа Кристиан черпал его из бездонного колодца.

Не все его появления на публике проходили удачно и даже гладко. Кристиан не готовил выступления, считая, что, если речь не будет экспромтом, он потеряет влияние на слушателей. Это неизбежно вело к шероховатостям, возникавшим оттого, что он не всегда придерживался логики, случалось, не умел сдержать чувств, вырывавшихся из потаенных глубин его души. К счастью, телевидение и радио его отрезвляли – он хотя бы придерживался темы и четко отвечал на вопросы. «Довольствуйся и этой шалостью, – твердила себе Джудит. – Вот только бы найти в себе силы таскаться за ним по этой огромной стране». Пока Кристиан осваивал новые территории и завоевывал все большую популярность, его издатель решал, когда (если будет такая возможность) отправить его в Южную Америку и в Евросоюз. «Бог проклинающий» отлично продавался на обоих континентах, несмотря на неизбежные потери при переводе и разницу в идеологии. Русские сначала встали на дыбы, но в итоге нашли в себе силы сбавить тон и стали обсуждать, сколько экземпляров книги потребуется читателям на огромном пространстве советских республик. Эту огромную, северную, стоящую особняком от главных государств мира страну ледник затронул больше других, и здесь уже не отворачивались от идеи Бога, которая существовала наряду с доктриной марксизма.

Родственники Джошуа с большим вниманием следили за его успехами и за ним самим. Братья сначала старались казаться по-мужски равнодушными, но через неделю их охватила радость и гордость, которую женщины семейства источали каждой пÓрой.

– Он великолепен! – воскликнула Мышь, когда закончилось шоу Боба Смита.

– Как же иначе, – самодовольно согласилась мать.

– Он великолепен! – восторгалась Мышь во время передачи Бенджамена Стейфельда «Воскресный форум».