Евангелие лжецов (ЛП)

Бар-Аво отчаянно пинает солдата в колено и попадает в нужное место — в сторону. Колено отвечает треском, и солдат падает на колени, кричит и пытается схватить Бар-Аво за тунику. Он ловит его, он хватает его за воротник туники, он поднимает меч правой рукой, и Бар-Аво перехватывает правое запястье солдата.

Из них двоих — Бар-Аво слабее. Солдат давит рукой на него. Бар-Аво пытается удержать ее своей правой рукой, но сил не достаточно, и меч медленно опускается к его уху, к его лицу. И внезапно все меняется. Матан пинает солдата в спину, и этого момента внезапного освобождения давления вполне достаточно Бар-Аво. Он хватает запястье солдата и поворачивает меч в обратную сторону — к открытой мякоти горла над защитной пластиной.

Солдат опрокидывается на спину. Он задыхается, стонет и пытается схватить меч, вонзившийся ему в горло. Кровь пузырится, будто кровь ягненка, зарезанного жертвоприношением. И он умирает также быстро, тут — на черепице крыши, и липкая кровь капает вниз через открытое окно. Они какое-то время просто смотрят на случившееся, ошеломленные и молчащие, и только крики из бань напоминают им о том, что им следует бежать, вскарабкаться по стене и скрыться из виду.

Бар-Аво не стремился к этому, но и не пытался избечь. Он не ощущает ничего — ни огорчения, ни шока, ни жалости, лишь, пожалуй, удивление от простоты случившегося. И некое удивление собой, своему спокойствию. Теперь он знает нечто о себе, чего не знал ранее, что он может спокойно убить человека. И думает он: может пригодиться.

Ав-Рахам, услышав, поздравляет Бар-Аво перед всеми своими людьми и говорит: «Первый из многих!» И Бар-Аво соглашается. Да. Первый из многих.

Время ответных мер. Рим точно не знает, кто напал на бани и убил солдата, а Гийора каким-то чудом сумел отковылять оттуда со сломанной лодыжкой прежде, чем его могли схватить и допросить, и поэтому люди Префекта ловят несколько десятков молодых людей и хлещут их плетьми на рынке. Они казнят шестерых за «затевание беспорядков». Ав-Рахам посылает деньги и обещания помощи семьям тех молодых людей. Рим ничего не выигрывает.

Бар-Аво вскоре женится, потому что смерть неким образом заострила его, и становится недостаточно просто быть с девушками каждую ночь. Ни у одной девушки нет ребенка от него, но в какой-то момент у него появится ребенок — он уверен, и эта мысль, что ему придется жениться на девушке из-за ребенка, заставляет думать его, что пришло время жениться.

Ему не надо заниматься поисками жены. Есть много девушек подходящего возраста — пятнадцати и шестнадцати лет — среди дочерей у друзей Ав-Рахама, и они миловидны, добры и считают его привлекательным. Ему нравится одна из них — Юдит, не из-за ее широких бедер и круглых ягодиц, а потому что она, похоже, понимает его.

Он не спал с ней; будет неправильным делать так с дочерьми этих мужчин. Но, однажды, он сидели вместе в амбаре во время ливня, и он рассказал ей, как страстно мечтал, чтобы его мать гордилась им, и хотел бы заботиться о ней до конце ее едней, и тут Юдит положила свою голову ему на плечо и произнесла: «Она не знает, как ей повезло, что у нее есть такой сын, как ты».

Он поцеловал ее в губы, и вкус ее поцелуя слегка напоминал вкус вишни, и он захотел продолжения поцелуя, но она отвела его руки и немного отодвинулась от него.

«Ты думаешь, что все достается тебе легко?» говорит Юдит, «но в один прекрасный день будет что-то, чего ты не получишь, и что ты тогда будешь делать?»

«Я попрошу твоего отца вместо тебя», отвечает он, рассмешив ее.

Отец Юдит — один из зелотов — черезвычайно обрадован предложением будущего зятя и тут же соглашается.

Она — хорошая девушка и рожает ему шестерых детей за шесть лет, и каждый из них полон здоровья. Четыре мальчика и две девочки, и Бар-Аво неожиданно для него становится отцом для стольких многих крохотных очаровательных людей, которых Юдит каждый вечер дает ему для вечернего омовения перед сном, и они спрашивают его — не принес ли он для них яблок, и рады подаренному им блестящему камню или куску засохшей глины.

Юдит, всепонимающая, не задает вопросов, где был он в течение дня, или с кем виделся, и о чем они говорили. Она знает, где они хранят кинжалы, завернутые в кожу на крыше, и знает, чтобы дети держались от тех подальше. Она знает, какую дать ему еду с собой, когда он неожиданно заявляет, что исчезает на несколько дней, и кого спросить о нем, если он отсутствует дольше обещанного. Она спокойна, когда он оставляет ей записку, заткнутую в детские пеленки, чтобы она отнесла ее продавцу соленой рыбы на рынке.

Его работа в те дни — набирать последователей. Их движению необходима армия, и каждый человек должен быть принят в нее по отдельности.