Евангелие от космонавта (СИ)

Из центра по прямой улице, мимо домов, к невидимому барьеру, пересечение которого посторонним сразу же фиксировалось компьютером на базе. Затем начинала гудеть сигнализация и мигать красная лампочка. Такое уже происходило дважды. И всегда прежде, чем предпринимать какие-нибудь действия, Бережанов садился у одного из мониторов и пытался разглядеть, кто попытался, нарушит их покой. И оба раза это делало существо наподобие табаргана. Вероятно, ему хватало небольшого удара током, чтобы оно со всех ног убегало в лес.

Валентин Петрович надеялся, что когда-нибудь к периметру приблизится венерианец. Хотя был уверен, что вероятность этого слишком мала. И каждый раз отряд десантников отправлялся в так называемую точку прорыва.

Роберс к окраине города вел венероход уверенно, он уже не первый раз направлялся в этот район города. Один раз отвозил Перчикова осматривать, как и сейчас периметр, пару раз Егорова.

— А может, на инопланетный аэродром? — предложил Майкл.

— Хотелось бы, да вот только инструкции нарушать нельзя. Нужно было с Бережановым насчет этого обговорить. Он, сам знаешь, душа человек, глядишь и согласился бы. Выделил пару десантников, — проговорил Перчиков, поглаживая автомат, — ну, и Степан не упустил бы такого шанса.

Спорить американцу не хотелось. Во-первых, бесполезно это. С ним, как с ребенком нянчатся. Туда нельзя, сюда нельзя. Во-вторых, не станут, да и не захотят его слушать. Интересно, что было у Бережанова на сердце, когда на Роберса цветок напал? Вроде спокойным выглядел, а скорее всего, волновался.

"Ладно, — подумал Майкл, — попытаюсь уговорить Перчикова у периметра. Может его самого любопытство одолеет".

Вскоре американец остановил машину. Они выбрались наружу. Роберс с винтовкой наперевес, так ему было спокойнее, Перчиков автомат за спину закинул, в надежде на то, что сумеет взять его в боевое положение, если что-то вдруг случится. На боку коробка с измерительными приборами. Вадим шел впереди, за ним волочился, по-другому и не назвать, Роберс.

Электронщик вдруг оглянулся и посмотрел на товарища. Покачал головой. Майкл сразу понял, что тот недоволен тем, что тот так идет.

— Хватит об аэродроме думать Миша, — произнес Вадим, — да же не пытайся меня уговаривать. Не подамся.

— Ну, может…

— Ни каких может. С тобой что случится, так Бережанов мне голову оторвет.

Подошли к одному из столбов. Вадим достал из сумки отвертку и открыл маленькую крышку, под которой были провода. Подключил к ним "крокодилы" и снял показания.

— Зашибись, работает, — сказал он, — если все столбы по окружности исправно функционируют, ни одна тварь не проникнет.

Отсоединился и направился к следующему. Проделал точно такую же операцию и с ним. Взглянул на Роберса и сказал:

— Ничего. Съездим мы еще к аэродрому.

— Тебе легко говорить, — вздохнул Майкл, — ты вон делом занят, а я?

— А, ты следишь за тем, чтобы мне никто не помешал. На то у тебя и винтовка.

Покрутил ручку на приборе.

— И здесь все окей.

Пошли дальше. Еще один столб. Вновь замеры. И так по периметру почти километр. Около одного Вадим задержался. Долго возился. Потом вдруг выругался. На вопрос Роберса, — Что случилось? Получил однозначный ответ:

— Связи со следующим столбом нет.

Минут пять провозился. Отчего Роберсу даже показалось, что под этим проливным дождем они вот-вот растают.

— А почему земля между столбами не испускает ток? — вдруг спросил он. — Как-никак дождь идет. И не убьет ли этот нас?

— Ток испускает. Ты что надеялся, что увидишь искры?

Роберс кивнул. Вадик это заметил и продолжил:

— Ну, я так и предполагал. А не убивает нас потому, что подошвы у ботинок скафандра прорезиненные. Ты, надеюсь, не забыл, что резина — диэлектрик?

Майкл покраснел. Хорошо, что Перчиков не мог этого видеть. А тот на американца и не смотрел, еще покопался чуть-чуть и произнес:

— Ну, все готово. Можно возвращаться.

То, что за то время, пока не работал в полную силу периметр, могла проскочить тварь, ни Роберс, ни Перчиков не подумали. И скорее всего зря.

Автоматная очередь прозвучала за спиной Майкла неожиданно. Он развернулся и обомлел, на него летело белое чудовище.

— Стреляй Роберс, стреляй, — кричал в ухе голос Перчикова.

Майкл вскинул винтовку и выстрелил. Звук прозвучал, как гром среди ясного неба. Тварь вдруг перестала лететь, обмякла и свалилась на почву. Роберс повторил выстрел, целясь уже в голову хундура. Он узнал этот оскал.

— Еще немного, и ты был бы покойник, — произнес Перчиков, подходя к нему. — Он, наверное, проник сюда, когда барьер, временно, не работал.

— Вполне возможно, — согласился Майкл, присаживаясь над чужим.

Второй раз за время своего пребывания он уже подвергался агрессии. С чего у венерианской природы к нему такая нелюбовь. Может из-за табаргана? Да вряд ли. Скорее совпадение.

А тело хундура было изречено автоматной очередью. Но умер тот только от единственного выстрела Майкла в самое сердце твари.

— Спасибо Вадик, — проговорил, поднимаясь, американец, — ты спас мне жизнь.

— Пустяки, ты бы на моем месте поступил так же. А теперь пошли к венероходу. Нужно забрать чужого в лагерь.

* * *