Евангелие от Марка

В этих лекциях снова было указано на то, что в будущем произойдет некоторый переворот в отношении людей к Евангелиям. Он произойдет потому, что научатся видеть в Евангелиях глубоко художественное, художественно-композиционное произведение, научатся в верном свете видеть оккультные основы изображенных в Евангелиях мировых исторических импульсов только если будут исходить из художественно-композиционного в Евангелиях. По существу, и в этом отношении Евангельская литература и Евангельское искусство входят во весь исторический ход развития человечества, на что мы в отношении некоторых пунктов и указали в эти дни.

Мы указывали на те одинокие личности в Греции, которые по-настоящему чувствовали в своей душе угасание, постепенное исчезновение древнего ясновидения и взамен этого получали то, из чего должно было выработаться «Я» человека, нынешнее сознание: абстрактная понятийность, абстрактные представления. Мы можем указать еще на нечто другое, а именно, что неким образом как раз в греческой культуре явлено нечто вроде завершения культуры человечества — словно пункт, до которого эта культура человечества дошла, чтобы с другого пункта возгореться дальше. Это есть греческое искусство. Отчего это происходит, что не только во время Возрождения в Европе люди всей душой искали «страну греков», то есть страну красоты, и видели в чудесной выработке человеческой формы идеал человеческого развития, но также и в современное классическое время умы, подобные Гете, всей душой искали эту «страну греков», то есть страну прекрасной формы? Это происходит оттого, что в Греции действительно красота, которая в непосредственном виде гласит во внешней форме, нашла известное завершение, завершение в некоторой высшей точке.

Внутренняя завершенность в форме — это есть то, что встречает нас в греческой красоте, в греческом искусстве. В композиционном решении произведений греческого искусства сразу же безусловно видно то, что должно быть дано посредством этой композиции. Это выступает перед глазами; это полностью находится в чувственном бытии. В том и величие греческого искусства, что оно полностью выступило во внешнем явлении. Можно сказать: искусство Евангелия показывает некое новое начало — начало, которое до сих пор не понято в достаточной мере. Это есть внутренняя композиция, внутреннее переплетение художественных нитей, которые в то же время являются оккультными нитями, — особенно в Евангелиях. Поэтому речь идет о том, о чем мы сказали и что акцентировали вчера: усмотреть везде тот основной момент, который при изложении, в каком-либо эпизоде, принят во внимание.

Именно в Евангелии от Марка выступает не столько в его дословном тексте, сколько во всем тоне изложения то, что можно определить как главное: здесь Христос представлен как космическое, как одновременно земное и сверхземное явление, а Мистерия Голгофы — одновременно как земное и сверхземное событие. Но акцентируется еще и нечто другое, и здесь выступает нечто тонко художественное — в особенности к концу Евангелия от Марка. Подчеркнуто: здесь космический Импульс внес Свет в земные обстоятельства. Земным существам, земным людям надо было принести свое понимание навстречу этому Импульсу. Пожалуй, нигде так сильно, как в Евангелии от Марка, не обозначено, что для понимания того Света, который тогда проник из космоса в земное бытие, нужен, в сущности, весь остаток земной эволюции, — что это понимание никак не было возможно в то время, когда непосредственно совершалась Мистерия Голгофы. И факт отсутствия тогда надлежащего понимания, тот факт, что понимание тогда впервые получило первое побуждение, и что оно только мало-помалу сможет взойти в ходе дальнейшего развития человечества, — это как раз в художественно-композиционном строе Евангелия от Марка показано совершенно чудесным образом. Мы проследим это тонкое художественно-композиционное, если спросим, каким могло быть понимание, какого рода понимание могло быть принесено навстречу Мистерии Голгофы в тогдашнее время.

В сущности, тогда было возможно троякое понимание. Оно могло исходить из трех факторов. Во-первых, — от тех, кто были ближайшими избранными учениками Христа Иисуса. Они ведь выступают перед нами везде в Евангелии как те, кого Господь Сам избрал и которым Он многое доверил для высшего понимания бытия. От них мы можем ожидать наивысшего понимания Мистерии Голгофы. Какого же понимания можем мы от них ожидать? Это тонко вкомпоновано в Евангелии от Марка — чем ближе приходим мы к его концу. Что эти избранные ученики могли иметь более высокое понимание, чем руководители ветхозаветного народа, — на это нам очень ясно указано, если мы везде будем искать тот пункт, в котором все дело.