Евангелие от Матфея. Исторический и богословский комментарий. Том 1

Реакция свидетелей чуда описана у трех синоптиков по-разному. Во всех трех случаях отмечено изумление людей. При этом только у Матфея люди говорят о власти, которую Бог дал «человекам»: не конкретному лицу – Иисусу из Назарета, а именно человекам. Возможно, они распространяли представление о чудотворной силе, исходящей от Иисуса, и на Его учеников.

2. Иисус в доме Матфея

⁹Проходя оттуда, Иисус увидел человека, сидящего у сбора пошлин, по имени Матфея, и говорит ему: следуй за Мною. И он встал и последовал за Ним. ¹⁰И когда Иисус возлежал в доме, многие мытари и грешники пришли и возлегли с Ним и учениками Его. ¹¹Увидев то, фарисеи сказали ученикам Его: для чего Учитель ваш ест и пьет с мытарями и грешниками? ¹²Иисус же, услышав это, сказал им: не здоровые имеют нужду во враче, но больные, ¹³пойдите, научитесь, что значит: милости хочу, а не жертвы? Ибо Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию.

«По имени Матфея»

Этот рассказ имеется также у Марка и Луки. У Луки герой рассказа назван Левием (Лк. 5:27), у Марка – Левием Алфеевым «Проходя, увидел Он Левия Алфеева, сидящего у сбора пошлин, и говорит ему: следуй за Мною. И он, встав, последовал за Ним» (Мр. 2:14).

Почему мытарь назван двумя разными именами у двух евангелистов? Евреи времен Иисуса могли иметь два имени: одно еврейское, данное родителями при рождении, другое – греческое или латинское. Второе имя также могло содержать в себе имя отца (например, Симон бар Иона в Мф. 16:17); указывать на место, откуда происходил человек (Иосиф из Аримафеи, Мария Магдалина, Филон Александрийский); или представлять собой прозвище (например, «Фома, иначе называемый Близнец» в Ин. 11:16, «сыны громовы» в Мк. 3:17). Однако было бы странно, если бы один и тот же человек носил два еврейских имени[607].

Матфей назван мытарем в списке двенадцати учеников, приведенном в Евангелии от Матфея; в трех других списках, имеющихся у Марка, Луки и в Деяниях апостольских, Матфей не назван мытарем (Мк. 3:18; Лк. 6:15; Деян. 1:13). Все это, по мнению ряда исследователей, свидетельствует о том, что автор Евангелия от Матфея и мытарь Левий Алфеев – два разных человека. Церковная традиция, однако, принимает Матфея-мытаря, Левия Алфеева и Матфея-евангелиста за одно лицо.

Был ли Матфей до призвания знаком с Иисусом, или Иисус призывает незнакомого человека, которого видит впервые в жизни? Прямого ответа на это синоптические Евангелия нам не дают. Однако отождествление Матфея-мытаря с Матфеем-евангелистом позволяет предположить, что Матфей мог быть среди слушателей Нагорной проповеди (Мф. 5–7). В этом случае получается, что Иисус призывает не незнакомого человека, а того, кого Он уже ранее встречал.

«Многие мытари и грешники пришли и возлегли»

Кто такие мытари, о которых неоднократно упоминается в Евангелиях? Это сборщики податей, состоявшие на службе у римского наместника. Фактически они обслуживали интересы оккупационной власти, почему и были презираемы иудеями. В сознании последних они стояли в одном ряду с другими грешниками, открыто нарушавшими традиции еврейского народа, и даже с блудницами. Отсюда употребляемые в Евангелиях словосочетания «мытари и грешники» (Мф. 9:11; 11:19; Мк. 2:16; Лк. 5:30; 7:34), «мытари и блудницы» (Мф. 21:31). Пренебрегая презрительным отношением иудеев к мытарям, Иисус неоднократно общался с ними, а одного из них даже сделал Своим учеником.

Фарисеи осуждают Иисуса за то, что Он ест с мытарями и грешниками. Чтобы понять смысл этого обвинения, нужно сказать о том, что святость и чистота в Ветхом Завете понимались прежде всего как отделенность от всего, что является нечистым, не святым. Слова «будьте святы, потому что Я свят» мудрецы Талмуда толкуют следующим образом: «Как Я свят, так и вы святы, как Я отделён, так и вы отделены»[608]. Фарисеи считали себя «отделенными» от обычных людей, не такими, как прочие (Лк. 18:11). Они прилагали особые усилия для соблюдения ритуальной чистоты, остерегались любых форм осквернения от соприкосновения с чем-либо нечистым, следили за строгим соблюдением гигиенических правил и предписанной законом Моисеевым диеты. Из этого и складывался тот «кодекс святости», на котором фарисеи строили всё свое благочестие.