Евангелие от Матфея. Исторический и богословский комментарий. Том 2

В-третьих, согласно источникам, Эдесский образ включал изображение не только лика Христа, но и всего Его тела. В частности, одна из латинских рукописей X в.[748] включает рассказ, относящийся к VIII в. Здесь говорится о том, что в Эдессе хранилось полотно, на котором можно было видеть «не только лицо, но и всё тело»[749].

В-четвертых, наконец, ряд источников свидетельствует о следах крови на Нерукотворном образе. Наиболее ярким из свидетельств подобного рода является слово, произнесенное архидиаконом храма Святой Софии Григорием в 944 г. по случаю перенесения Нерукотворного образа Христа из Эдессы в Константинополь. В этом слове Григорий говорит о Нерукотворном образе как «сверхъестественном изображении»:

Ведь оно написано не теми средствами, с помощью которых искусство живописи создает образы, предоставляя уму возможность[750] постичь первообраз: живопись создает целостность облика разнообразными красками[751], отмечая румянцем ланиты, яркими багрянцем изгиб губ, сверкающей краской рисуя первый юношеский пушок, блестящим черным цветом – бровь и вместе с тем красивыми красками весь глаз; соединяя краски (изображает) уши и нос, смешивая цвета – впадины на лице, оттеняет подбородок кругом волосяных нитей. Но это изображение… запечатлено только потом предсмертного борения на живоначальном лике, стекающим как сгустки крови, и перстом Божьим. Они-то и есть, поистине, прекрасные цвета, создавшие отпечаток Христа, украшенный каплями, струившимися из Его собственного бока. И то, и другое преисполнено учений: здесь кровь и вода, там – пот и облик. О, сходство этих вещей! Ибо они произошли от Одного и Того же. Но и источник воды живой надлежит видеть в Его изображении, и он, научая, поит ликообразующей влагой пота, каковую источает всякое тело, как родник, который бьет ключом как бы из сосудов, увлажняющих древо жизни[752].

Таким образом, в слове архидиакона Григория ясно говорится о следах крови не только на лике Христа, но и на месте раны в боку (Ин. 19:34), что предполагает наличие на плащанице изображения тела Христа, а не только Его лика.

Может возникнуть вопрос: если тело Иисуса, в соответствии с иудейской традицией, было омыто перед погребением, как могли на плащанице остаться следы крови? На этот вопрос отвечает исследовательница плащаницы Р. Джексон:

Есть четыре условия в законе, по которым умерший не мог быть омыт. Первое: если смерть была насильственной и пролилась кровь, еврей не мог быть омыт перед погребением. Второе: если еврей был убит не евреем. А мы знаем, что распятие на кресте – это римская казнь… Третье условие: если человек был казнен по обвинению в преступлении религиозного характера. И, наконец, к четвертой категории лиц, не имевших право на омовение… относятся те иудеи, которых перестали считать членами общины… Абсолютно противозаконно и невозможно, чтобы Человек, к Которому относятся все четыре условия, был омыт[753].

Совокупность имеющихся свидетельств дает достаточные основания для утверждения о том, что Эдесский Нерукотворный образ является тем же самым объектом, который ныне известен под именем Туринской плащаницы, только сложенным в 8 раз. В то же время нельзя исключить и того, что Нерукотворный образ и Туринская плащаница – два разных объекта. В Евангелии от Иоанна упоминаются погребальные пелены Христа и «плат, который был на главе Его, не с пеленами лежащий, но особо свитый на другом месте» (Ин. 20:7). Возможно, что под верхнюю часть плащаницы на лик Христа при Его погребении был положен плат, на котором, как и на плащанице, отпечатлелся Его лик. В этом случае следует предполагать, что изображение на плате было идентично изображению на плащанице.

Туринскую плащаницу иногда называют «пятым Евангелием». Она служит убедительным подтверждением многих деталей евангельского повествования о распятии, добавляя к нему некоторые важные штрихи. Именно благодаря плащанице мы узнаем, что Иисус был подвергнут бичеванию не однажды, а как минимум дважды (что, как мы помним, соответствует двум упоминаниям о бичевании – одном у Матфея и Марка, другом у Иоанна). Именно плащаница свидетельствует о том, что гвозди были вбиты не в ладони, а в запястья Иисуса.

На плащанице перед нами предстает «муж скорбей и изведавший болезни» (Ис. 53:3). Его тело изранено, руки скрещены на поясе, лик величественен и спокоен.