– Пошло, а не просто банально… Ты помнишь того мужика?
– Какого еще мужика? – удивился Хлюпов.
– Ну, того, который у Светки квартируется. Он еще вчера на вечеринке всю дорогу к Аньке клеился.
– Это такой из себя весь, в костюме?
– Ага. – Барик кивнул. – Хотя пришел он сюда совсем без костюма…
– Голый, что ли?
– Ладно, проехали. Ну, так вот, я у него книжечку одну увел…
– Книжечку? – оживился Хлюпов. – Какую книжечку?
– Синенькую, записную… Дело не в этом. Понимаешь, неспроста он к нам закатился. Чувствую, что совсем неспроста!.. И в Бога ты зря не веришь, и вообще…
Барик вдруг резко перекинулся набок, его вырвало.
– Ты что? – Хлюпов брезгливо поморщился.
– Вот черт… – Он вытер губы тыльной стороной ладони. – Сам не знаю. Ни разу такого не было. В жизни с травы не блевал!
Ваня продолжал косомордиться.
– Слушай, дай книжечку полистать, – попросил он. – Я тебе завтра же верну, честное слово!
Барик ничего не ответил. Отодвинувшись подальше от блевотины, он пытался зажечь сигарету.
– Ну дай, – продолжал канючить Ваня. – А я тебе сидишки Шнитке и Курехина подгоню. Помнишь, ты спрашивал?
Барик безмолвствовал. Он быстро оделся, помочился на куст дикой смородины и, повязав рубаху вокруг талии, направился к дороге. Солнце село, а до города километра полтора. По прохладце могут и комары сожрать.
Ваня плелся следом, не переставая скулить. На мосту он совсем озверел и, вцепившись Барику в руку, угрожающе завизжал:
– Дашь или нет?!.
Барик секунду помедлил.
– Дам, – сказал он спокойно и как ни в чем не бывало потопал дальше.