Евангелие от обезьяны (СИ)

Александр Выхухолев скулит «Блядь!» и спешно закрывает окно. Я успеваю заметить, что он отчаянно трет кулаком правый глаз. Значит, я попал в цель, и Джек Дэниелс, как кровь комсомольца, пролит не зря.

«Попасть в цель можно только один раз, – учил нас Азимович, танцуя брейк-данс на краю Триумфальной арки, не перед штырями-пиками решетки, а за ними, на карнизе шириной в пару десятков сантиметров. – Этого вполне достаточно, поверьте, парни. Потому что большинство людей за всю свою жизнь не поражают цели ни разу. Даже те, что считаются достигшими успеха. Потому что попадание в неправильно поставленную цель равносильно непопаданию в нее вовсе». Так говорил Азимович, пока полноватые охранники Арки натужно перетаскивали его через ограду и треножили у подзорной трубы, орошая плиты смотровой площадки испуганным потом с красных лысин: слава богу, инцидент не летален, они были начеку, они не проштрафились.

«Попасть в цель можно только один раз, – смеялся Азимович, пакуемый добродушными французскими полицейскими в доисторический минивэн «ситроен», почти такой же, как в фильмах про Фантомаса. – И этого будет достаточно».

Тогда я еще не знал, что все эти банальные эпизоды с типовым тинэйджерским эпатажем – самое важное, что случится в моей жизни. Я чувствовал драйв, меня вставляло от ощущения своей нестандартности – но кого, скажите, в двадцать с небольшим от этого не вставляло? Так что вы, конечно же, думаете, будто вся моя рефлексия – обычная полупьяная эскапада неудачника, некогда считавшего себя гением и до сих пор не смирившегося с прозаичным бытием производителя ежемесячных листков про крутые тачки. И вы почти правы. Мы ведь все через это проходили. В каждом менеджере среднего звена сидит бывший поэт, в каждом верстальщике – художник-лузер. В каждом втором спивающемся пиарщике – несостоявшийся музыкант.

Только у меня ведь другая ситуация. Верите вы или нет.

Представьте себе, что когда-то очень давно вы были дружны с одним парнем. Играли с ним музыку, которую, как и все молодые идиоты, освоившие пару риффов и программуSoundForge, считали божественной. Что поставили на кон все то немногое, что тогда имели: только-только наклевывающуюся карьеру по блату, личную жизнь, и без того непросто складывающуюся; что уехали за Силой Искусства с пятого курса не самого дрянного института. А вернувшись домой, вдруг обнаружили, что ваша музыка Айнуров никого не торкает. Что вы – всего лишь незаметный штришок в галерее бездарностей, которую история рисует на глубоко периферийных полях летописи человечества. И вы, пока не поздно, спешно пытаетесь схватиться за последние не затонувшие соломинки другой, нормальной жизни. Восстанавливаетесь за взятку в институте. Падаете ниц перед дядечкой, который задолго до вашего рождения спал с вашей матерью, чтобы он простил ваш необдуманный порыв и все же взял в свою контору на должность ассистента редакции. Заводите, наконец, девушку не на две ночи, а с серьезными отношениями.

Вы объявляете тому парню, с которым вы когда-то были дружны, о том, что выросли и больше не можете маяться всей этой херней. Что и ему тоже пора взрослеть. И что если бы в вашей музыке что-то было, вы бы уже давно стали второй «Нирваной». А он хлопает глазами, как первоклассник, и машинально клацает по клавиатуре, множа бессмысленные лупы. Потом выражает сожаление и желает вам удачи. Говорит, что все понимает. «Но я все же еще попробую». Знакомая ситуация?

А теперь представьте себе, что проходит еще полгода – всего лишь полгода, – и тот самый парень, которому вы советовали повзрослеть и не маяться всей этой херней, становится новым Иисусом.

Что он играет музыку Айнуров. Музыку-религию.

Представьте себе, что звуки, которые его музыканты теперь извлекают на свет Божий, вводят в транс миллиарды людей по всей планете без всякой наркоты. Что с его именем на устах народ свергает правительства в Венесуэле, Зимбабве, Белоруссии и еще паре десятков менее харизматичных держав. Что британский премьер и президент США уходят в отставку, так как система ценностей избирателей за два года новой глобальной веры меняется настолько, что они попросту не в состоянии удовлетворить спрос на преобразования. Что Далай-Лама объявляет парня, которому вы советовали повзрослеть, реинкарнацией Будды, а иранский аятолла после прослушивания его музыки произносит проповедь, кладущую конец противостоянию шиитов и суннитов.

А вам не хватило каких-то полгода, чтобы остаться рядом с ним. Представьте себе.

Вы поступили как все. Так, как должны были поступить. Так, как хотелось вашим родителям, вашей будущей жене и вашему ребенку, который предположительно должен был родиться через три – четыре года счастливой совместной жизни, когда молодая семья окрепнет и встанет на ноги. Но больше всего так хотелось вашему внутреннему цинику – вашей проапгрейденной модификации, виртуальному клону, который, в отличие от прототипа, всегда трезв и всегда прав.