Первая Формация презрения – не в смысле первичная, а в смысле первая, о которой я говорю, – изначально состояла исключительно из выходцев с Кавказа. И они же оставались ее центром до самого момента начала войны. Сейчас много говорят о том, что нецивилизованная молодежь, приехавшая с Кавказа, вела себя агрессивно по отношению к коренному населению России. Только это дважды неправда. Во-первых, основой этой формации были как раз молодые люди, прожившие долгое время в России, и в частности, в Москве, получившие тут образование, видевшие образцы воспитания как российского, так и европейского. Помимо всего прочего, у этих молодых людей была серьезная финансовая база, полученная также на территории России. То есть – они были и цивилизованы и воспитаны. И, во-вторых, они не вели себя агрессивно по отношению к русским. Они вели себя агрессивно по отношению ко всему, что не принадлежало Формации. К русским, украинцам, казахам, американцам, евреям, не важно. Эта Формация презирала все, что к ней не относилось. Какое-то нейтральное отношение сохранялось к другим выходцам с Кавказа (а чуть позже к азиатским мигрантам), но только по причине сохранения возможности присоединения этих людей к Формации. Как только кавказец давал понять, что присоединяться к Формации не намерен, он тут же определялся в группу презираемых, то есть – чужих.
Вторая Формация презрения действовала по тем же самым принципам. Она состояла в основном из молодых людей славянской наружности, и в ней, разумеется, постулировалась изначально ненависть к выходцам с Кавказа. Просто потому что кавказцы были символом, они были – силой. Любая сила стремится к действию, а любое действие влечет противодействие, не мне вам это объяснять. Однако это был именно постулат, фактически же презрение этой второй Формации точно так же, как и у первой, направлялось на все, что к ней не принадлежало. Если молодой человек славянской принадлежности давал понять, что не желает иметь отношения к Формации, он отгребал вполне сравнимое с теми же кавказцами количество неприятностей.