Евангелие от обезьяны (СИ)

Я немного бессвязно рассказываю, знаю. Все из-за этого взрыва. Мысли путаются, и голова болит не переставая. Но главное – эта жара. Москва плавится на эскалаторе двадцать первого века, летящем прямо в ад, и вместе с ней плавится ваш гребанный межконфессиональный СССР. Все еще Союз, все еще Советских, все еще Социалистических, все еще Республик, как бы смешно это ни звучало.

Для меня эта история началась за сутки до того, как все вы начали суетиться. Я уже тогда почувствовал это. Почувствовал его возвращение. Вот тут, над виском, там, где в мою голову вживлен разъем доктора Героняна. И еще вот здесь, под ребрами. Я почувствовал.

И, конечно, ничего не понял, к этому ведь нельзя быть готовым. Таких вещей не ждешь, они просто происходят, понимаете?

А было вот что. Мне позвонил старый знакомый, Мишка Адвокат, и предложил поучаствовать в одном интересном проекте. Платили неплохо, и я согласился.

Заметили – часть Пушкинской площади обнесли бетонными плитами? Охрану выставили... Все думают, там какая-то хитрая стройка, и обходят ее стороной. Мы же теперь шарахаемся от этих бетонных заборов...

Но на самом деле нет там никакой стройки.

Вам такое имя – Хуан Минь – говорит что-нибудь? Мексиканский китаец, адская смесь. Видный современный художник, контемпорари арт, все дела. Как по мне, все это современное искусство – полный ноль. Сам факт временной привязки говорит об этом. Искусство на один момент или искусство момента? Такого не бывает. Искусство – оно либо навсегда, либо это... полный ноль. Мне, конечно, полагается считать иначе, ведь Разъемщиков тоже относят к современному искусству. Но я думаю, что рано или поздно все это контемпорари развалится на тех, кто будет топтать вечность, и тех, кто отвыпендривался и растворился.