Евангелие от святого Бернарда Шоу

Такая позиция, возможно, важнее для Франции, чем для Англии, ибо шестьдесят пять процентов французских подданных, не являющихся ни французами, ни христианами, ни модернистами, включает около тридцати миллионов негров, подверженных (а говоря по правде, весьма подверженных) обращению в те сальвационистские формы псевдохристианства, которые и зачинали все преследования и религиозные войны пятнадцати прошедших столетий. Когда ныне покойный исследователь сэр Генри Стэнл поведал мне о волнующей победе христианства над племенами баганда и прочёл мне их письмена, в точности похожие на средневековые записи своей буквальной верой и неизменной набожностью, я спросил: «Эти люди умеют обращаться с винтовкой?» На что Стэнли ответил с некоторым пренебрежением: «Конечно, умеют, так же хорошо, как всякий белый человек». В это самое время (1915 год) идёт война в Европе, в которой французы используют сенегальских солдат. Я спрашиваю французское правительство (которое, как и наше собственное, умышленно оставляет религиозное воспитание этих негров в руках миссий петровских католиков и павловских кальвинистов), считает ли оно возможной новую серию походов (со своими горячими африканскими сальвационистами), дабы спасти Париж от власти современного научного «неверия» и возгласить: «Назад к апостолам: назад к Карлу Великому!»

Нам повезло более, ибо подавляющее большинство наших подданных — индусы, магометане и буддисты; в качестве профилактики от сальвационистского христианства у них есть собственные и весьма цивилизованные религии. Магометанство, которое Наполеон в конце своей карьеры определил как, возможно, лучшую для нужд современной политики популярную религию, могло бы в какой-то степени стать исправленным христианством, если бы Магомет имел дело с христианским населением семнадцатого века, а не с арабами, поклоняющимися камням. Потому люди не отвергают Магомета ради Кальвина; а предложить индусу столь грубую теологию, как наша, вместо его собственной, или нашу еврейскую каноническую литература в качестве усовершенствования индуистских писаний, равносильно предложению старинных светильников взамен ещё более старинным на том

рынке, где самые старинные светильники, как старая мебель в Англии, всего ценнее.