Евангелие от святого Бернарда Шоу

Я не могу сказать, почему люди, которые никогда не поверят, что Иисус когда-либо существовал, твёрдо убеждены, что Шекспир — это Бэкон. Я не могу сказать, почему те, кто верит, что ангелы появились и сражались на нашей стороне в битве при Монсе и что чудеса частенько случаются в Лурде, бывают, тем не менее, шокированы чудом кроветочения святого Януари и отрицают его как уловку духовенства. Я не могу сказать, почему те, кто не верит рассказу Матфея о трёх царях, подносящих драгоценные дары к колыбели Иисуса, верят в историю Луки о пастухах и о хлеве. Я не могу сказать, почему люди, приученные верить Библии как непогрешимому свидетельству и откровению старинным буквальным способом и отвергающие эту точку зрения впоследствии, начинают отрицать Ветхий Завет и отбрасывают веру в дышащий серою ад (если делают это вообще) прежде, чем в небеса арф, венцов и престолов. Я не могу сказать, почему те, кто ни при каких обстоятельствах не поверит в крещение, продолжают верить в прививки с суровым фанатизмом инквизиторов. Я уверен, что, если дюжина скептиков возьмётся раскидывать по параллельным столбцам список описанных в евангелиях событий, которые они считают правдоподобными и невероятными соответственно, их списки будут различаться некоторыми из пунктов. Воистину, вера — дело вкуса.

В этом разделе мистер Шоу развлекается свойственными ему чудачествами. Он приводит всевозможные примеры того, во что обычно верят из небывалого, и того, во что обычно не верят, но что, тем не менее, случалось. Он замечает в восхитительнейшей манере, что сама жизнь есть чудо из чудес, а под конец заявляет с полнейшим скептицизмом, что нет причин, по которым каждый конкретный человек верит в каждую конкретную вещь. Его раздел завершается следующим образом: «Я уверен, что, если дюжина скептиков возьмётся раскидывать по параллельным столбцам список описанных в евангелиях событий, которые они считают правдоподобными и невероятными соответственно, их списки будут различаться некоторыми из пунктов. Воистину, вера — дело вкуса».

Вопрос мистера Шоу очень похож на знаменитое «Перестали ли Вы бить свою тёщу?» Ни один скептик с крупицей здравомыслия не попадётся в такую дурацкую ловушку. Все сочинения мистера Шоу показывают, что он совершенно неспособен понять научный склад ума. Гексли определил Канон Веры столь великолепно, что с моей стороны будет наглым высокомерием пытаться сделать это лучше. Следует просто отослать мистера Шоу к работам этого великого мужа, равно преуспевшего и в философии, и в науке. Но можно вкратце заметить, что научное мышление всецело заинтересовано в оценке весомости доказательств. Шоу заявляет, что «вера не зависит от доказательств и причин». Всякий человек науки, когда-либо оценивающий результаты, отвергнет эту позицию начисто. Она истинна только в отношении веры непосвящённого и нетренированного ума.

Далее он заявляет: «В пользу того, что чудеса имели место, можно привести столько же доказательств, сколько в пользу реальности битвы при Ватерлоо или того, что армия русских проходила через Англию в 1914-м, чтобы принять участие в войне на западном фронте». Это утверждение (без сомнения, совершенно точное) демонстрирует прискорбное состояние ума. Мистеру Шоу ни на минуту не приходит в голову проверить весомость аргументации. В историю о русских ни на секунду не поверил никто, кому довелось знать, что Архангельск обслуживается единственной железнодорожной линией. В неё не поверил никто, кто располагал фактами. В неё поверили те, чьи разумы были готовы к тому, что, попадись им на глаза железнодорожный состав с опущенными шторами, естественным выводом для них было бы решить, будто эшелон перевозит несколько сот тысяч русских.