Евангелие от змеи

—Ты мне так понравилась, когда я увидел тебя на экране, что я выдумывал всякую хрень, чтобы тебя удержать и закадрить. Паралич, беспомощность —и ты купилась, черт, купилась с потрохами!

В глубине души Люси не удивилась. Если бы он сам пережил чудо, как она, вернувшаяся из страны мертвых, то помнил бы свое пребывание в доме всех законов, купаясь в свете и покое двойной змеи.

—Вот же маразм —я выдавал себя за исцеленного, а вернул к жизни Ваи-Каи тебя!

—Не меня одну. Вспомни, там было больше сотни раненых.

Бартелеми стремительно распрямился, ударил кулаком по стеклу. Он пока не одевался по моде новых кочевников, но сейчас на нем были только драные старые джинсы, так что скоро он пополнит ряды учеников, расхаживающих в одних плавках, а то и вовсе в чем мать родила. Люси и сама придавала теперь мало значения одежде. Чаще всего она носила просторную майку на голое тело, надевая хлопчатобумажные трусики только во время месячных. Люси порой сама поражалась той скорости, с которой улетучивались прежние привычки —маниакальная чистоплотность, забота о гигиене, желание быть всегда элегантной, соблазнять, страх остаться без денег, поиск вечно ускользающего идеала... Ей хватило нескольких недель, чтобы вернуться к прежней беззаботной и счастливой Люси.

—Я хорошо тебя поимел, Люси! Во всех смыслах этого слова! Да уж, поимел так поимел!

Бартелеми истерично рассмеялся, всхлипнул, как ребенок, судорожно и отчаянно. Люси погасила фары, выключила мотор, вытянула ноги и легла на откинутую спинку сиденья. Ночь вползла в кабину, накрыв их темным крылом в полосках лунного света.

—Имел, имел, имел, трахал, трахал, трахал...

Люси догадывалась, что он собирается ей сказать, но ей нравилось заниматься с Бартелеми любовью, она испытывала с ним такое острое наслаждение, какого не знала ни с одним из своих мужчин.

Смерть оставила у Люси ощущения скорее приятные, даже нежные. Смерть была другой —и такой замечательной —стороной того настоящего, имя которому —жизнь.

—Если бы ты знала мою семью, если бы я их не убил, ты бы меня не захотела, решила бы, что я такое же чудовище, понимаешь? Теперь мне плевать, я получил, что хотел, получил тебя.

Он протянул руку и открыл дверцу с ее стороны. Соленый ветер ворвался в машину, рыча и завывая. Бартелеми схватил Люси за запястье, заставил выйти из машины, вылез следом, приклеился к ее спине, держа нож у шеи под подбородком.

—Ты же сука, шлюха, заводящая мужиков интернет-стриптизом. Моя сестра тоже была маленькой шлюшкой.

Знаешь, что я с ней сделал?

Он трясся от возбуждения, но она даже не повернула головы. Холодное лезвие ножа оказалось в опасной близости от шеи Люси, она чувствовала на лице горячее дыхание Бартелеми.

—Я перерезал ей горло. Одним движением. Прежде чем умереть, она ужасно удивленно посмотрела на меня.

А мать так накачалась, что ничего не поняла.

Бартелеми потел крупными каплями, от него исходил какой-то странно-терпкий запах. Люси с болезненной остротой ощущала его нервное возбуждение и отчаяние, но, несмотря на нож, грозивший перерезать яремную вену, была внутренне совершенно спокойна, словно ночь напоила ее своей умиротворенностью. Люси не боялась умереть, первая случившаяся с ней смерть была совсем не страшной.

—Это наша последняя ночь, Люси. Я не вынесу, если ты будешь смотреть на меня как на чудовище, но жить без тебя не смогу. Я не хочу, чтобы ты была с другим. Мы умрем вместе —сначала ты, потом я. И никто не придет, чтобы воскресить нас.

Продолжая говорить, Бартелеми толкал ее вперед по густой траве и зарослям чертополоха. Их ноги все сильнее увязали в мягком песке. Темные тучи проглотили Луну и последние островки звезд. Люси упивалась ароматами смолы, моря и диких цветов, разлитыми во влажном воздухе. Вдалеке сверкал серебром Атлантический океан.

Судя по всему, они были где-то недалеко от места сбора на пляже близ маяка в Кубре. Люси не приходило в голову позвать на помощь —и не только из-за лезвия ножа, щекотавшего ей подбородок, но и потому, что она готова была пройти вместе с Бартелеми его крестный путь, ведь их жизни пересеклись в данный момент настоящего.

У нее не было чувства покорности судьбе, речь шла о сознательном выборе, и выбор этот был куда яснее решения пойти работать на сайт sex-aaa. Она никогда не чувствовала себя такой свободной, спокойной и счастливой, словно шла по лучу света. Люси восхищали шепот океана и бездонная чернота неба, она радовалась ветру, ласкавшему ее лицо и волосы, упивалась пряными запахами, которыми был напоен воздух, ее возбуждал жар тела Бартелеми, прижимавшегося к ее спине.

Они пересекли поляну, прошли по дюнам, поросшим редкой травой и сухими деревьями, и оказались над пляжем.

В ночной глубине светилась бледным серебром кромка прибоя. Рокотали, набегая на песок, волны, слышался восторженный гул толпы.

Сколько людей слушали в тот вечер Духовного Учителя? Десять, двадцать тысяч? Люси чувствовала, как разрывается ее кожа под усиливающимся нажимом острого кончика ножа.

—Ну почему, черт бы побрал эту гребаную жизнь, нельзя стереть прошлое?