Евангелие от Зверя

— Игра «Ридерз дайджест» намного эффективнее и злее, так как рассчитана психологами на дураков и на тех, кто жаждет выиграть, не прикладывая никаких усилий. Доверчивый народ вовсю несет свои рублики на почту и в сбербанк. Так что издательство не бедствует. К тому же оно изредка издает приличные книжки, хотя и очень дорогие.

— Почему же они прислали письмо нам?

— Наверное, Катя сообщила им наш адрес. Там у них хитрая завлекалочка: пошлешь полсотни адресов друзей для вовлечения в игру — получишь приз.

— Ясно. Молодцы, ребята, прекрасно разбираются в человеческой натуре.

Антон вышел из ванной комнаты с влажными волосами, быстро переоделся.

— Ты скоро?

— Сейчас.

Валерия вышла из спальни через минуту в вечернем платье с вырезом, и Антон некоторое время разглядывал ее с непроницаемым лицом.

— Что-нибудь не так? — забеспокоилась она, пытаясь поправить прическу.

— Иногда я не верю, — сказал он медленно, — что ты моя жена. Даже вздрагиваю и просыпаюсь по ночам в испуге — здесь ты или нет?!

— Льстец, — с облегчением вздохнула Валерия. — Никак не привыкну к твоей манере говорить комплименты. Хотя, если по-честному, мне она нравится и заставляет держать себя в форме.

Антон обнял жену взглядом, потом не удержался, обнял «в натуре», поцеловал в шею.

— Ты такая красивая, Лерка! Аж самого себя зависть берет! Помнишь, как мы встретились в поезде? Когда ты вышла из вагона, я чуть не бросился следом. Кстати, не подумать ли нам о ребенке?

Валерия автоматически проговорила:

— Осторожнее, медведь, помаду сотрешь, — и замерла: — Ты… серьезно?!

— Более чем. Пора озаботиться демографической обстановкой в стране. Я даже не возражал бы против двух детей. — Антон подумал. — Или трех.

Валерия глубоко вздохнула, поцеловала его и подтолкнула к ванной.

— Иди, смой помаду.

— Я не понял реакции.

Женщина посерьезнела, закинула ему на шею руки, заглянула в глаза.

— Я так рада, что нашла тебя, Гром! Ты не представляешь!

— Но ты все-таки против или нет? — попытался он прояснить ситуацию.

— Конечно, нет. Я люблю детей. Я хочу детей. А еще я люблю тебя!

Она поцеловала его, еще и еще раз, и в конце концов дело едва не закончилось раздеванием. Потом Валерия взяла себя в руки, уединилась в ванной, и Антон, пробормотав, что можно было бы и остаться, вынужден был подчиниться и поменял гольф, испачканный в помаде, на рубашку «от Русльна» с маленьким, летящим, вышитым серебристой гладью соколом на груди.

В начале восьмого они уже ехали в машине, принадлежавшей когда-то капитану Гнедичу, первому мужу Валерии, погибшему в болотах на берегу озера Ильмень. Поскольку у Громова не было своего жилья в Москве, он, естественно, переехал к Валерии, имевшей квартиру в Старопанском переулке Китай-города. Первое время он чувствовал себя неловко, скованно и неуютно, словно украл что-то или обманул кого, но потом постепенно привык к своему положению, хотя и продолжал мечтать о переезде в какой-нибудь из новостроящихся домов, подальше от шумного, загрязненного выхлопными газами автомобилей, центра.

Продолжая начатый дома разговор, Антон свернул к набережной и, глянув на башни Кремля, вспомнил о приглашении. Его непосредственный начальник Юрий Петрович Горячко, бывший зам начальника штаба Девятого управления КГБ, полковник в отставке, был верующим человеком, часто ходил в церковь и посещал монастыри. Вчера он пригласил всех сотрудников БОКСа в Андроников монастырь, где проходил Всероссийский фестиваль колокольного искусства.

— Я слышала об этом мероприятии, — кивнула Валерия. — В монастырь съезжаются полсотни звонарей со всей Руси, чтобы посоревноваться в искусстве «красного» звона. Конечно, сходим, я люблю слушать колокольный звон.

Машина свернула на мост, запетляла по узким переулочкам возле Пятницкой, остановилась у здания «Юго-банка», рядом с которым располагался клуб «ЭКС-мобил».

Чей-то пристальный цепкий взгляд мазнул спину Антона, вылезающего из кабины старенькой «Мицубиси», и он мгновенно привел себя в дежурное состояние. Подавая руку Валерии, незаметно огляделся. Притормозившая неподалеку черная «Волга» с затемненными стеклами тут же отъехала, и взгляд словно втянулся в асфальт улицы, исчез. Но Антон уже понял, что за ним ведется слежка. Кем и зачем — было непонятно, однако интуиция его никогда не обманывала, а это означало, что неведомый наблюдатель существует, причем наблюдатель опытный, судя по его реакции: он лишь раз остановил взгляд на объекте и тут же отвернулся, не акцентируя внимания, зная, что Громов — человек с навыками, обладающий тонкой нервной организацией и способный видеть ситуацию.