Евангелие от Зверя

— Честно говоря, в Морока я не очень верю… да и в Христа Спасителя тоже. Вообще в религиозные идеи.

— И в Творца?

— Творец, возможно, был, во всяком случае, я читал полемические высказывания известных физиков на эту тему, но в моем понимании это не библейский бог, а нечто действительно грандиозное и непостижимое. Что касается наших внутренних бед… плевать мне на то, что творится за границами России! Но внутри страны порядок наводить надо! И тут уж кто бы ни пытался подчинить нас — Морок, Чернобог или другая с и с т е м а, я — на стороне тех, кто сопротивляется дьяволу!

— Отлично сказано, капитан! — серьезно проговорил Пашин, хотя в глазах его сквозь тоску и боль на миг всплыла искра иронии. — Мы тоже на противоположной от дьявола стороне. Но к делу. Вы узнали все, чем мы располагаем, теперь наша очередь задавать вопросы. У вас есть какие-нибудь зацепки, детали, наблюдения, которые помогли бы нам вычислить схроны врага?

Ратников попытался привести в порядок мысли, убрать сумбур в голове, покосился на стол, с которого жена Громова уже убрала лопнувшую керамическую чашку. Не то чтобы он поверил в реальное существование Морока и в его козни, но все же проникся настроем и непоказной уверенностью собеседников и понял, что надо идти до конца.

— Мы уже неделю наблюдаем за Саваговым, — сказал наконец капитан. — За это время он дважды встречался с господином Калошиным, начальником президентской администрации, принимал у себя какого-то священнослужителя в фиолетовой рясе и сменил охрану. Из прежней команды у него остались только двое: белобрысый амбал, с которым вы уже знакомы, — Терентий с легкой усмешкой посмотрел на Громова, — и кавказец Нухоев, который, по не проверенным пока данным, является посыльным дагестанской мафии в Москве и доверенным лицом Савагова.

Пашин и Громов обменялись взглядами.

— Калошин… — начал Громов.

— Черный Вей! — медленно, с нажимом, проговорил Пашин. — Вот в кого вселилась проекция Морока… А священнослужитель скорее всего Хрис.

— Кто? — не понял Ратников.

— Штатный колдун храма, работавший еще с Пелагеей, главной жрицей. Возможно, похищение Славы не обошлось без его участия. Ваша сотрудница видела старика в плаще, это мог быть Хрис.

— Что будем делать? — глянул на друга Громов.

Пашин закрыл глаза, выпал из беседы.

— Предлагаю начать с телохрана Савагова, — сказал Ратников. — Взять его, допросить и выяснить, что он знает о похищении девушек, кто этим занимается, куда их увозят.

Громов покачал головой.

— Он — «шестерка» и может ничего не знать.

— Если в похищениях действительно замешан Савагов, а косвенные данные подтверждают это, его команда наверняка в курсе событий. А потом я бы наведался к господину Калошину.

Громов и Пашин с недоумением подняли брови, разглядывая Ратникова, и он добавил:

— Домой, разумеется. Мои парни уже подняли досье на него, так что мы знаем, где он живет и куда наведывается чаще всего. Кстати, не поверите: он завсегдатай клуба «Синий попугай».

— Вы хотите сказать…

— Всеволод Марьевич Калошин — «голубой».

Громов фыркнул. Пашин усмехнулся. Валерия поморщилась.

— Если уж и в Кремле извращенцы чувствуют себя спокойно…

— Это я к слову, — сказал Ратников. — С одной стороны, «голубые» вроде бы не виноваты в сдвинутости своей половой сферы, с другой — они перестали прятаться по углам и нагло навязывают народу свои сатанинские игрища, будто это норма. Бог с ними, не о них речь. Просто Калошин оказался одним из геев, и мы знаем, с кем он встречается. А живет он в сталинской башне у метро «Баррикадная». У него пятикомнатные хоромы и собственная сауна с бассейном.

— Неплохо живут слуги народа!

— Вообще-то интересно было бы посмотреть на жилище Черного Вея, — задумчиво сказал Громов.

— Если нам удастся туда войти, — нехотя сказал Пашин. — Но сначала надо решить проблему с Владиславой. Я согласен р а б о т а т ь с телохранами Савагова.

Ратников встал.

— Тогда позвольте откланяться. Я разработаю свой план и представлю завтра утром. Мои парни…

— Мы пойдем вдвоем. Ваша задача — вывести нас на телохранов. Вряд ли ваше начальство одобрит ваши действия, особенно после контакта с нами.

— Генерал дал мне пять дней и контролировать меня не будет, поэтому я имею право форсировать расследование и не спрашивать разрешения на то или иное действие. К тому же в нашей системе легче получить прощение, чем разрешение. Мы с моим помощником присоединимся к вам. Он отличный опер, не сомневайтесь.

— Мы не сомневаемся, но чем меньше людей будет втянуто в это дело, тем меньше риска его провалить.

— Одни вы не справитесь, особенно если ваш Морок бросит против вас все свои силы.

— И все же…

— Он прав, — перебил Громова Пашин. — Нам нужны помощники, соратники, и лучше, если они будут профи боя и сыска. Вы уверены в своем опере?

— С лейтенантом Станиславом Николаевым я знаком уже три года и ручаюсь за него. Он мастер рукопашного боя и очень уравновешенный человек.

— Главное, чтобы он умел держать язык за зубами.

— Будьте уверены.

— Тогда до завтра, Терентий… э-э…