Евангелие от Зверя

— Дети есть? — спросил Тарас.

— А как же, трое: две девки и пацан Антон, старший, семнадцать уже стукнуло. В Смоленский пединститут собирается поступать.

— Одни остались?

— Почему одни? С бабкой и дедом. Да и не балованные они у нас, как говорится, опора и надежа.

— Пошли купаться, — сказала Валя, расстегивая ворот платья. — Жарко. Здесь где-то бассейн есть с подогреваемой морской водой. Раз уж решились отдохнуть, надо все попробовать.

— Это уж точно. — Юрий допил пиво и поднялся. — Заходите в гости, каюта триста двадцатая, на третьем этаже.

— На палубе, — поправила его жена.

— Один хрен, — махнул он рукой, обнимая супругу.

Они ушли.

— Хорошие люди, — задумчиво сказала Тоня; в купальнике она сидеть за столиком стеснялась, но и юбочка с легкой маечкой ей шли необыкновенно — И, по-моему, счастливые.

— Мне тоже так показалось, — кивнул Тарас, потаенно любуясь девушкой. То, что они остановились в одной каюте, еще ни о чем не говорило, учитывая просьбу Тони, однако и это зыбкое равновесие «платонической любви» не могло длиться долго. Он хотел ее и ничего не мог с собой поделать. Хотя, с другой стороны, твердо знал, что не посмеет без ее воли и согласия

— Папа очень любил маму, — продолжала Тоня тем же тоном; она уже привыкла к своему положению, понимая, что родителей нет и не будет. — Они тоже были счастливы. Таких других счастливых людей я не встречала. Но они, наверное, были исключением.

— Я так не думаю, — не согласился Тарас. — Счастливых людей мало, но они есть, вот как Юра с Валей.

— И они тоже — исключение, а как говорится: исключение подтверждает правило.

— Глупости, древние мыслители, на которых привыкли ссылаться наши комментаторы их знаний, просто неправильно перевели латинское изречение, которое гласит: исключением поверяется знание. То есть исключение отвергает правило, им оно проверяется, ибо что это за правило такое, если подтверждается своей противоположностью?

Тоня наморщила лоб, призналась с удивлением:

— Я никогда об этом не задумывалась… действительно, ты прав!

— Не я — мудрецы, наши предки.

— Ты знаешь язык, как настоящий филолог. Вот, кстати, ты обещал научить меня древнему языку.

— Только не здесь, — засмеялся Тарас, с облегчением уводя разговор от скользкой темы. — Представляешь, если мы сейчас в голос запоем «здраво»?

Тоня фыркнула, тряхнула отросшими до плеч волосами.

— Представляю! Начали бы обходить стороной. Между прочим, я бы тоже искупалась. Пойдем поищем бассейн?

— Чего его искать? — Тарас встал. — Он на верхней палубе. Переодеваемся и идем. Кстати, все забываю спросить: как тебе показался Марат?

Перед отлетом они все-таки успели забежать в больницу и навестить теннисиста. Он выздоравливал, мог ходить, но пальцы на руках срастались медленно, и находиться ему в больнице предстояло еще долго.

— Он умный и самоуверенный нахал, — ответила Тоня равнодушно, — хотя, наверное, хороший человек. Мне не понравилось, как он смотрит.

— Как?

Девушка смутилась.

— Так… оценивающе… с хитрецой… наверное, у него много знакомых девушек.

Тарас засмеялся.

— Да уж, хватает. Я еще не видел той, которой он бы не нравился. Ты первая.

— А почему он назвал тебя графом? Ты из какого-то графского рода?

— Это школьное прозвище, — с улыбкой пояснил Тарас, — В детстве я любил читать Дюма, особенно его мушкетерские романы, и хотя в играх роль Д'Артаньяна доставалась не мне, все же меня удостаивали титула «графа».

— Я тоже люблю Дюма, особенно «Королеву Марго» и «Графиню Монсоро», но в игры с мушкетерами не играла.

— У тебя все впереди, королева, — пообещал Тарас.

Он взял ее за руку, и они побежали переодеваться.

В течение двух дней ничего особенного не происходило

Погода на море стояла отличная. Теплоход изредка заходил в порты Черноморского побережья России и готовился плыть к берегам Турции.

Молодая пара загорала, купалась, исследовала бары и рестораны теплохода, участвовала в шоу и смотрела фильмы под открытым небом — от боевиков до комедий и мелодрам. Тарас посещал кинотеатр теплохода с неохотой, но это нравилось Тоне, и он был вынужден терпеть. К счастью, длилась киноэйфория недолго. Тоня увлеклась изучением Ключей смысла метаязыка и с большой охотой оставалась в каюте, слушая Тараса и жадно впитывая новые знания.

Она быстро научилась входить в трансовое состояние через созерцание мандалы (он всегда возил с собой деревянную досочку с вырезанной на ней искусным мастером «схемы Вселенной»), хотя существовали и другие способы вхождения в транс, приводящие к мистическому прозрению или инсайт-состоянию. Так же быстро Тоня поняла, что такое «звук-не-звук» и как надо произносить слова-символы древнерусского языка, являющиеся по сути Ключами смысла Дэванагари, или метаязыка Лучше всего у нее получались энергонасыщающие «звукопакеты»: «живо», «здраво», «добро» и «слано», — хотя неплохо подчинялись и другие, известные Тарасу.