Евангелие отца

- Мы договорились, что Вы больше не будете изображать из себя плохо образованного журналиста, хорошо? Вы прекрасно знаете, что Управление, которым руководит этот человек, информированные лица называют «Ковчегом». Да и странно было бы называть его по-другому, ведь так? Имя начальника ко многому обязывает. – Кардинал усмехнулся. – Но и начальник при этом становится заложником собственных идей. Как говорят: как лодку назовешь, так она и поплывет? Мистер Ной настолько уверен в своих привилегиях, что совершил ту самую ошибку, которую совершают все, кто неожиданно для самого себя вдруг осознает, что в одночасье стал близок к Нему. Его ли это идея или кто ему подсказал, но факт остается фактом – его постиг синдром Цезаря, а эта болезнь не лечится. Ее надо уничтожать вместе с носителем, увы.

Мы знали, что Вы появились с ним рядом и заинтересовались Вами, как интересовались всеми, кто появлялся в его вотчине. Через какое-то время мы поняли кто Вы, как понял это и мистер Ной.

- То есть, Вы хотите сказать, что ни для кого не было тайной, что я из ордена ессеев?

- Ни для кого из тех, кто знал о существовании этого ордена до сих пор и искал его членов.

- Я должен все-таки еще раз Вас спросить: кто Вы? Вы все время говорите – мы. Мне как-то не очень верится, что под этим – «мы» Вы имеете в виду церковь, как существующий сегодня институт религиозного управления.

- Конечно, нет. Мы не имеем никакого отношения к сегодняшней церкви. То есть, и я и мои братья, каждый из нас, служим в ней, но – нет. Мы – это ни католическая, ни православная, ни мусульманская, ни какая-либо другая церковь. Хотя, все мы к ним принадлежим. Что делать, если что-то делать возможно только существуя в определенных предлагаемых обстоятельствах, не так ли?

- Это так. И очень театрально.

- Ну, вот. Мы знали, что Вы очень изобретательно попали в круг зрения мистера Ноя. Легенда о журналисте, ищущем дешевых и скабрезных сенсаций банальна, но объективно хорошо работает. Парочка громких разоблачающих скандалов, еще пара судебных процессов и имя журналисту готово. Именно им удается добывать интересные и мерзкие факты, потому что они не гнушаются никакими объедками и их не грызут муки совести – достаточно почитать современные газеты и посмотреть телевизор. Время стыдливых людей ушло: нет страха ни перед Богом, ни перед людьми – есть страх только перед работодателем. И чем более гнусным человеком вы являетесь, тем более успешным журналистом вы становитесь. Так что все Вами было рассчитано верно, и мистер Ной, приемы, в добывании информации которого столь же аморальны, сколь и его методы работы, купился. Проблема была лишь в том, что Вы его недооценили – он высчитал Вас и одним ударом в Монпелье убрал центр Вашего ордена.

- А Вы, значит, с чистыми помыслами убрали почему-то не его, а моего коллегу, как Вы сами только что выразились.

- Я тут совершено не причем. Вашего коллегу ликвидировал все тот же мистер Ной.

- Каким образом?

- Технически? С помощью моих людей, аббат.

- Вот теперь я окончательно теряюсь: Ваши люди убивают моего товарища по приказу Вашего врага, так что ли?

- Вроде того, хотя понимаю, что выглядит это странно.

- Ну, я бы сказал, что более чем странно.

- Вы сможете это понять, если поймете, что цель гораздо более важна, чем методы ее достижения.

- Разве это не логика террористов?

- Не путайте, аббат. Это общепринятая логика, а не чья-то конкретно. Это логика войны и надо перестать прикрываться словами про террористические или антитеррористические операции – это просто война. А на войне жертвы неизбежны. И чтобы ее прекратить, надо сначала ее назвать своим именем, понять кто твой враг, где он, сколько его и что он хочет, а потом надо понять кто твой друг. Только после этого можно начинать воевать, но вот этого никто делать особенно и не желает, потому что война – это, прежде всего, ответственность за ее последствия и за слова, которые скажут побежденные на суде. А террористы не должны подпадать под законы войны – в этой борьбе пленные лишние, здесь пленных не берут, потому что суды не нужны. От судов сплошные неприятности: адвокаты, права человека, законы, которые если не успеть переписать – придется соблюдать и так далее.

- Так Вы боретесь с террористами? Вы совершенно меня запутали.

- Нет. Я просто пытаюсь Вам прояснить некоторые моменты, чтобы Вы поняли главное – мы на пороге большой общечеловеческой войны, и она может начаться уже завтра.

- Вы сказали, что она уже идет.

- Не наша. В том-то и дело. Если нам удастся начать свою – это будет большой удачей.

- Вы бредите, простите за прямоту, Ваше Высокопреосвященство.

- Очень похоже. – Кардинал засмеялся. – Но по-другому ничего не получается уже несколько сотен лет. Пока не выбран враг – нет даже теоретически шансов на победу. Мы долго искали их – теперь враг ясен. Мы его видим.

- Кто он? И в чем смысл Вашей войны? Кто против кого?

- Вы, аббат, именно за этими ответами и пришли к мистеру Ною, не так ли? Вы нашли ответы?