Евангельская история. Книга вторая. События Евангельской истории, происходившие преимущественно в Галилее

Все вокруг призывало к тихому созерцанию и самоуглублению. Пред глазами Божественного Учителя и слушателей Его была спокойная поверхность живописного озера; вверху лазуревый свод неба, а по сторонам виднелись очертания прибрежных скал. среди простой, безыскусственной природы господь начал говорить народу живописным языком притчей. в притче представляется рассказ о событии совершенно правдоподобном с той целью, чтобы понятнее объяснить какую-либо истину. такой способ наставления в древности был в большом употреблении, но притчи спасителя отличаются от всех других необыкновенной ясностью, наглядностью и важностью. содержание их заимствовано, большей частью, из круга предметов близких и понятных каждому – занятий и обстоятельств обыденной жизни, явлений природы и т. п. Иисус Христос любил употреблять притчи, когда «беседовал с людьми неискусными и малоучеными, которых надлежало возводить к высокому посредством предметов обыденных, и которые были хотя просты, но при всем том имели еще нужду во многих пояснениях» (свт. иоанн Златоуст). он говорил притчами также и для того, чтобы «сделать слово свое более выразительным, глубже напечатлеть его в памяти, и самые дела представить глазам» (свт. иоанн Златоуст), а иногда и для того, чтобы от некоторых из своих слушателей скрыть под наружным покровом притчи то, что полезно было открыть одним только избранным (Мф. 13, 11; Мк. 4, 34).

Слышите! – это слово, которым господь начал поучение, приготовляло слушателей к чему-то необыкновенному и замечательному, и черты первой притчи взяты прямо с природы: засеянные поля окрестности галилейского моря, крепко утоптанная дорога, пролегавшая по ним, птицы, летающие над полями в надежде найти себе пищу, выжженные солнцем посевы на каменистых местах, терние и сорные травы, заглушающие доброе семя, наконец, тучная земля, покрытая зреющими колосьями, oбещающими обильный урожай, – все это было пред глазами здесь же, на отлогостях холмов, окружающих галилейское море, или там и сям на прибрежных равнинах. Се изыде сеяй сеяти семени своего, и егда сеяше, ово паде при пути и попрано бысть, и птицы небесныя приидоша и позобаша е; а другое паде при камени, идеже не имяше земли многи, и абие прозяб усше, зане не имяше глубины земныя – и зане не имеяше влаги, – солнцу возсиявшу присвяде, и зане не имяше корене, изсше; другое паде в тернии, и взыде терние, и подави е, и плода не даде; другое паде на земли добрей, и даяше плод восходящ и растущ, и приплодоваше на тридесять, и на шестидесять, и на сто. и, сказав притчу, возгласил: имеяй уши слышати, да слышит!

В притче о cеятеле господь сказал, что только четвертая часть семени пала на добрую землю, а в притче о плевелах, – что враг, пользуясь беспечностью и нерадением людей, не оставляет не растленным и того семени, которое пало на добрую землю (блж. Феофилакт). Уподобися Царствие Небесное человеку, сеявшу доброе семя на селе своем; спящим же человеком, прииде враг его, и всея плевелы посреде пшеницы, и отыде. Егда же прозябе трава и плод сотвори, тогда явишася и плевелие. Пришедше же раби господина, реша ему: господи, не доброе ли семя сеял еси на селе твоем? Откуду убо имать плевелы? Он же рече им: враг человек сие сотвори; раби же реша ему: хощеши ли убо, да шедше исплевем я? Он же рече (им): ни, да не когда восторгающе плевелы, восторгнете купно с ними (и) пшеницу; оставите расти обое купно до жатвы, и во время жатвы реку жателем: соберите первее плевелы и свяжите их в снопы, яко сожещи я, а пшеницу соберите в житницу мою.