Ever since we met (СИ)

Ей хочется, чтобы эти его чувства были искренними, не магическими, но когда это она заслуживала настоящих и искренних чувств? Печенье у тети Лены вкусное, и от чая будто легче становится дышать, уходит тот комок, который еще вчера утром внутри свернулся и мешал. Саша вдыхает глубоко и так же глубоко выдыхает, прежде чем улыбнуться, пусть и лишь уголками губ. Ей надо продолжить поиски сейчас, может быть, она найдет еще вариант-два, а потом обзвонить всех, может, договориться о встрече, и съездить на днях, чтобы посмотреть все варианты. Ей надо взять себя в руки и перестать цепляться за место, где ей не будет лучше, как бы ее ни любили те люди, что заменяли ей родителей несколько лет и стали не менее близки.

— Не пугай так больше, — просит тетя Лена, целует ее в макушку, прежде чем выйти с кухни. Саша следом выходит через пару минут — надо чашку помыть и прибрать за собой. Она бы и хотела пообещать, что больше так не будет, но не может — нельзя обещать то, что не сможешь исполнить. Она не уверена, что сможет. Что если то, что она собирается сделать, ее будущий переезд от них, тоже входит в список того, что напугает тетю Лену или огорчит ее? Ладно, может, и не напугает, но огорчит уж точно. Но, с другой стороны, она ведь не уезжает из страны и даже из города, и остается в ковене. Просто жить она теперь собирается где-нибудь еще. Лиза не даст им заскучать.

Лиза стучится к ней в двери, когда она успевает только открыть первую из страничек с объявлениями, на кровать запрыгивает с разбега, надувшаяся, как будто ее обидел кто-то смертельно. Кто посмел, Саше интересно — особенно учитывая что Лиза так просто обиды не прощает, и отвечает колкостью на колкость, а после этого обычно успокаивается. Нет, лучше не спрашивать, а сесть рядом и обнять. Когда успокоится, сама расскажет, а она подождет, и неважно, займет это несколько часов или пять минут. Лизе сейчас нужна поддержка.

— Дэвид расстроен, потому что с Варей поссорился, — бурчит она через, наверное, минут десять. Уже не несколько часов, уже легче. — Он мне не хотел говорить, но я сказала, что тогда сама узнаю, а он же знает меня, я ж узнаю. Варя его спросила, чего он с малявкой возится, ну со мной то есть. Не верит, что мы просто дружим и уводить его у нее никто не собирается. У нее паранойя какая-то!

— Ну так попробуй ее сама успокоить, — предлагает Саша первое, что в голову приходит. — Объясни ей, что Дэвид не в твоем вкусе, и вообще зря она нервничает. Глядишь, и подружитесь…

Она бы еще что-то сказала, может быть, но Лиза глазки прячет, и от этого нехорошее ощущение. На этом доме что, проклятье какое-то лежит, и живущие в нем младшие ведьмы влюбляются в сыновей ведьм, или как? Потому что молчание Лизы — само по себе достаточно громкое заявление именно об этом, и от этого за нее еще обиднее, и ее еще больше хочется обнять и от всех оградить.

— Я надеюсь, вы не поссорились с Дэвидом из-за того, что Варя разнервничалась на твой счет, — говорит она, наконец. — Главное, не переживай ты. Все будет хорошо, правда.

Хоть у кого-то из нас должно быть все хорошо, если уж у обеих не получается, добавляет она мысленно. Ну и ладно. Пусть, главное, у Лизоньки все наладится, а она перетерпит. Никуда она не денется. В конце концов, какой у нее выбор? Что она может сделать? Пытаться выторговать себе другую судьбу? Самой смешно.

— Если бы ты еще бывала в домике на дереве, — говорит Лиза, носом шмыгнув пару раз — ребенок еще, совсем ребенок, пусть и строит из себя временами взрослую усердно, — было бы легче. Там место такое, для секретничанья и для разговоров, чтобы тебя не подслушали. Мне там нравится. Только одна я там быть не особо люблю, лучше с кем-то.

— А мне и одной там неплохо, — хмыкает Саша. Нет, Лиза права, она слишком давно не была в домике. Со своего дня рождения, когда плакала там, думая, что все, хуже быть не может. И полутора месяцев с тех пор не прошло, как оказалось, что может. Что может быть и лучше в разы, и все может исправиться, а потом рухнуть с высоты, на которую она так радостно взлетела, в еще большую пропасть. — Знаешь, когда я сюда приехала только, его еще не закончили. Дядя Андрей туда потом электричество провел, чтобы лампочку можно было включать и сидеть хоть круглые сутки, потому что мы с Ваней оттуда даже после темноты уходить отказывались, пока темно было. Сначала лампочки не было и не должно было быть.

— И если бы не вы, не сидела бы я там сутками, ты это хочешь сказать? — фыркает Лиза, обнимает ее крепче. — Ну и хорошо, значит, что так получилось. Я тоже не знаю, как бы я без этого домика была.

Нет, она правда давно там не была, это точно. Надо бы сходить. Позвонить она сможет и позже, вечером уже, когда люди уже уйдут с работы, если они на нее ходят. Сейчас нет и пяти, и время, как ни крути, еще есть. Ничего не случится, если она часик посидит там, перечитывая сегодняшние конспекты.