Эверест. Кому и за что мстит гора?

ОТМИРАЛИ КЛЕТКИ МОЗГА. КРОВЬ СТАНОВИЛОСЬ ГУСТОЙ И ВЯЗКОЙ. ЛОПАЛИСЬ КАПИЛЛЯРЫ НА СЕТЧАТКЕ. ДАЖЕ ВО ВРЕМЯ ОТДЫХА НАШИ СЕРДЦА БИЛИСЬ С СУМАСШЕДШЕЙ СКОРОСТЬЮ. РОБ ОБЕЩАЛ, ЧТО «КИСЛОРОД ПРИТОРМОЗИТ УХУДШЕНИЕ ВАШЕГО СОСТОЯНИЯ И ПОМОЖЕТ ВАМ ЗАСНУТЬ».

Я попытался внять советам Роба, но этому помешала латентная клаустрофобия. Когда я закрыл маской рот и нос, мне показалось, что я задыхаюсь, поэтому после часа мучений я снял ее и провел остаток ночи без кислорода, тяжело дыша и нервно переворачиваясь, каждые двадцать минут поглядывая на часы, чтобы убедиться, не пора ли вставать. Внизу, в тридцати метрах от нашего лагеря, вкопанные в склон в столь же опасном месте, как и наше, стояли палатки большинства других команд, включая группу Скотта Фишера, южноафриканцев и тайваньцев.

Рано утром на следующий день, в четверг, 9 мая, когда я натягивал ботинки для подъема в четвертый лагерь, Чен Ю-Нан, тридцатишестилетний сталевар из Тайпея, выполз из своей палатки, чтобы сходить по-большому. У него на ногах были только вкладыши ботинок с очень гладкой и скользкой подошвой. Выходить на снег в таком виде было серьезной ошибкой.

Он присел на корточки, поскользнулся на льду и полетел вниз со стены Лхоцзе. Невероятно, но пролетев больше двадцати метров, он угодил головой в трещину, что остановило его падение. Шерпы, которые все это видели, спустили веревку, быстро вытащили его и отвели назад в палатку. Чен был в синяках и сильно испугался, однако, казалось, серьезно не пострадал. Никто из команды Холла, в том числе и я, даже не успели понять, что он упал вниз.

Вскоре после этого Макалу Го и его бравая команда оставили Чена одного в палатке, чтобы он пришел в себя, а сами двинулись к Южному седлу. Несмотря на обещание Макалу не штурмовать вершину 10 мая, данное им Робу и Скотту, он явно передумал и решил подниматься на вершину в тот же день, что и мы.

Во второй половине того же дня шерпа Джангбу переносил груз к Южному седлу и на спуске вниз остановился в третьем лагере, чтобы проверить состояние Чена. Джангбу обнаружил, что состояние тайваньского альпиниста сильно ухудшилось: он потерял ориентацию и испытывал сильную боль. Джангбу принял решение, что Чена надо эвакуировать, привлек еще двух шерпов и начал спуск больного вниз по стене Лхоцзе. Они спустили его на сто метров ниже, где на ледяном склоне Чен неожиданно упал и потерял сознание. Через минуту во втором лагере с треском ожила рация Дэвида Бришерса, и Джангбу испуганным голосом сообщил, что Чен перестал дышать.

Бришерс вместе с его товарищем по экспедиции IMAX Эдом Вистурсом поспешили наверх, чтобы попробовать привести его в чувство. Но когда они добрались до Чена – приблизительно через сорок минут, – то уже не обнаружили у того признаков жизни. В этот вечер, когда тайваньцы прибыли к Южному седлу, Бришерс связался с ними по рации.

– Макалу, Чен умер, – сообщил Бришерс руководителю тайваньской экспедиции.

– О’кей, – ответил Го . – Спасибо за информацию.

Затем он заверил свою команду, что смерть Чена никоим образом не повлияет на их планы выйти в полночь к вершине. Бришерс был поражен таким поведением.

– Мне пришлось вместо Макалу закрыть глаза его товарищу, – говорил он, не скрывая своего гнева. – Мне пришлось тащить тело Чена вниз. И все, что Макалу мог сказать, было «О’кей»?! Я не знаю, может, в их культуре так принято. Может, он считал, что лучшим способом почтить память Чена было продолжить штурм вершины.

За шесть прошедших недель на горе произошло несколько серьезных несчастных случаев: Тенцинг упал в трещину еще до того, как мы прибыли в базовый лагерь, Нгаванг Топче заболел высокогорным отеком легких, и его состояние ухудшалось, у молодого, с виду здорового английского альпиниста Джинджера Фуллена из команды Мэла Даффа случился сердечный приступ около вершины ледопада, а на датчанина Кима Сейберга из команды Даффа на ледопаде свалился серак и сломал ему несколько ребер. Впрочем, до этого никто еще не умирал.

Смерть Чена привела альпинистов в мрачное состояние. Информация о несчастье переходила от палатки к палатке, но тридцати трем альпинистам через несколько часов надо было отправиться на вершину, и все быстро выкинули грустные мысли из головы, потому что нервничали перед началом восхождения. Большинство из нас слишком переживали о том, что в ближайшие часы предстоит нам самим, чтобы горевать смерти одного альпиниста. Все решили, что после того, как поднимемся на вершину и спустимся вниз, у нас будет достаточно времени для раздумий.

Глава 12. Третий лагерь 9 мая 1996 года. 7300 метров