Everything I am

Хотя нет. Привело, если на то пошло. Теперь я больше не чувствую себя паршивой овцой среди «правильных» парней. Я, конечно, не могу забыть о том, что отличаюсь, но это уже не определяет самочувствия.

Я выместил на Симусе все, что перемучил в себе по его милости — он получил сторицей за свое отношение. Не думаю, чтобы он рискнул напасть еще раз — кто-кто, а я представляю, что ему довелось увидеть в Гарри Поттере, которого он так удачно не воспринимал всерьез. В прошлом году многие опасались моей ярости — подозревая одержимость Волдемортом. В этом я вел себя гораздо спокойнее… внешне.

Иметь под рукой Золотого Мальчика для собственного удовольствия, в то время как магический мир в нем души не чает — Симус, наверное, чем-нибудь в этом роде тешился. Потому и взбеленился окончательно, представив меня со Снейпом.

Так, а вот об этом я думать не буду.

— Рон, мы идем?

Друг кивает, и мы покидаем спальню, оставляя в ней Финнигана. Рон украдкой жмет мне руку; я улыбаюсь в ответ:

— Все в порядке.

Войдя в Большой зал, мы наблюдаем интересную картину: Гермиона, скрестив на груди руки, стоит напротив раскрасневшейся Лаванды Браун. Светлые кудряшки Лаванды разметались по плечам, она яростно сверкает глазами. Гермиона сохраняет на лице скучающее выражение, но я вижу, что она слегка расслабляется, заметив наше приближение. Лаванда тоже его замечает — она хмурится и негодующе смотрит на Рона. Тот выглядит заметно смущенным, однако не замедляет шага. Мы останавливаемся рядом с девушками:

— Привет.

— Привет, — кивает Гермиона нам обоим. Лаванда только шумно вздыхает.

— Что случилось? — неуверенно осведомляется Рон. Он стоит за плечом Гермионы, и если бы я не знал ее, я бы не сказал, что она замечает его присутствие. Но я знаю, и Рон тоже. Это максимальное проявление поддержки, которое она примет, не фыркая.

Лаванда, видимо, тоже отмечает позицию, занятую Роном — она переводит взгляд с его лица на мое, потом на Гермиону — и опять на Рона. Наконец неловкая пауза прерывается. Но не приветствием, не репликой — а звуком пощечины. Голова Рона дергается, и Гермиона в ту же секунду перехватывает руку Лаванды, занесенную для повторного удара.

— Еще раз — и я тебе устрою такой бенефис, что ты пожалеешь, — цедит она сквозь зубы. — Устроить сцену в Большом зале — как умно!

— Да тебя я вообще не спросила! — защищается блондинка, — у меня не к тебе разговор!

— Не знала, что твои разговоры начинаются с затрещин, — отвечает Гермиона, продолжая удерживать Лаванду за запястье. Пальцы у нее сильные, и я вмешиваюсь: осторожно расцепляю их, ослабляя захват. Лаванда выдергивает руку, а Гермиона почти растерянно смотрит на меня. Я продолжаю держать ее ладонь в своей.

— Да, Грейнджер, хорошо устроилась, сразу с двумя-то парнями, — звенящим голосом произносит Лаванда, по-прежнему глядя на Рона. Потом смотрит куда-то за наши спины, разворачивается и уходит. Я тоже оглядываюсь — и упираюсь взглядом в подошедшую МакГонагалл. Губы у нее поджаты так, что почти не видны.

— Шестой курс Гриффиндора! — произносит она с ледяным презрением, — и вы до сих пор не научились вести себя в общественных местах? Фи, мисс Грейнджер! Господа, — обращается она к нам, — вы же взрослые люди, неужели нельзя было прекратить это безобразие раньше? У одного Поттера, я смотрю, есть голова на плечах!

— А что мы сделали? — Рон машинально трет щеку.

— Чего вы не сделали, точнее сказать! — наш декан становится выше ростом, — рукоприкладство посредине Большого зала, на глазах всей школы! Вы не могли решить ваши личные дела за стенами замка?

Хорошо, что она не знает о драке с Симусом, приходит мне в голову. Одним внушением точно не отделались бы.

МакГонагалл тем временем обходит нашу скульптурную группу и направляется дальше по проходу, ведущему к преподавательскому столу. Лаванда сидит, сгорбившись, и не смотрит на приближающуюся преподавательницу.

— Мисс Браун! — голос МакГонагалл не отличается громкостью, однако вокруг становится тихо, — минус десять баллов с Гриффиндора за вашу безобразную выходку.

Лаванда низко опускает голову и кивает. Я слышу сбоку чье-то хмыканье: Финниган поставил сумку на скамью рядом с нами и, если судить по его лицу, наблюдал сцену от начала до конца.

— Десять баллов за пощечину, — бормочет он, — если бы это не был мой собственный факультет…

Я знаю, что его слова обращены ко мне. И слышу его полушепот тоже наверняка только я да друзья, но они еще не оправились от произошедшего. Я поворачиваю голову и произношу одними губами:

— О да, если бы это не был твой факультет, уж ты рассказал бы, верно?

Он смотрит с откровенной ненавистью, и мне хочется кулаком стереть с его лица это выражение. Я вздергиваю подбородок и усмехаюсь ему в глаза:

— Ты же знаешь, как меня подозревали в одержимости? Я буйный, советую помнить об этом.

Рон и Гермиона оборачиваются, но Финниган уже сидит спиной к проходу. Мы обходим стол с другой стороны и усаживаемся. Гермиона выглядит одновременно веселой и взвинченной.

— Рон, — я намазываю джем на тост, — ты готов к зачету у Хагрида?

Он чешет затылок: