Everything I am

— Сядьте, не маячьте, — говорит он не оглядываясь. Я поднимаю брови и ищу глазами стул. Как ни странно, я его нахожу — обитая плюшем спинка и сиденье, резные подлокотники. Почти кресло. Я сажусь и стараюсь слиться со стеной, в то же время оглядываясь по сторонам. Здесь ничего не изменилось с прошлого года, когда Снейп пытался учить меня окклюменции в первый раз. Мне лишь сейчас вдруг припоминается, что это происходило именно здесь, а не в классе.

Аскетично и почти безлико — как у любого из наших преподавателей. Свитки контрольных, многочисленные реторты, стоящие в ящичках с углублениями под круглые донца — наверное, результаты студенческих практических занятий. Письменный стол с таким же стулом, как тот, на котором я сижу, и стол для опытов, около которого сейчас стоит Снейп. Каменные плиты без ковра даже у камина, кресел тоже нет… У него дома гораздо уютнее.

Гм. С чего это я вдруг?

— Ну-с, Поттер, — я вздрагиваю и встаю, когда он гасит огонь и разворачивается ко мне, — я готов тратить на вас личное время. Как видите, если бы вы подождали три минуты, не пришлось бы ломиться в мой кабинет.

— В прошлый раз, когда у меня болел шрам, это было связано с Волдемортом, а вы исчезли, — отвечаю я, даже не пытаясь быть тактичным, — когда вас не оказалось в классе, я подумал, что…

— У вас болел шрам, Поттер? — он парой шагов пересекает комнату и внимательно смотрит на меня. Слава Богу, он помешал мне закончить фразу. Я киваю.

— Позвольте взглянуть.

Я пожимаю плечами, и Снейп недовольно фыркает:

— Я имел в виду, покажите мне шрам, — пальцы отбрасывают челку с моего лба. Они прохладные, и я вздрагиваю. Снейп тут же убирает руку и приближает лицо почти вплотную, разглядывая зигзаг молнии. Он припухший, я знаю, и это не самое приятное зрелище. Одна из прядей Снейпа падает вперед, задевая мою щеку, и я вздрагиваю еще раз.

-Что вы чувствовали, Поттер? — глубокий голос хорошо скрывает беспокойство, но я все равно его слышу.

— Ну, это напоминало боль от ожога, — говорю я, заставляя себя держаться спокойно, — не так, как когда Волдеморт…

— Поттер, черт тебя побери!

Ух ты. А в первый раз он что, не заметил? И это «ты» — надо быть осторожнее, последнее «ты» от Снейпа взорвалось у меня над головой банкой с тараканами.

— Не так, как когда Сами-Знаете-Кто вторгся в мою голову. Тогда было ощущение, что шрам режут бритвой, — он чуть заметно морщится. Ну да, мне тоже было бы противно…

— Сэр, скажите, — мне важно, что он ответит, — с чем это может быть связано сейчас?

Зельевар долго молчит и даже делает в задумчивости несколько шагов по комнате. Доходит до камина, возвращается обратно и вновь рассматривает меня.

— Вы очищали сознание перед сном?

— Да, — я киваю, — у меня впервые получилось, и сразу же… как плеткой хлестнули, — я смотрю на него: черные глаза в прищуре остановились на моем лбу, брови сошлись на переносице.

— Как вы сняли боль? Или приступ кончился без вашего вмешательства?

— Я смазал лоб мазью, которую вы дали, она снизила чувствительность. — Хорошо, что мне не обязательно говорить, после чего шрам перестал меня беспокоить окончательно. Я не буду краснеть, не буду… Даже сейчас, когда вижу, как эти узкие губы размыкаются…

— В таком случае, Поттер, я полагаю, дело в наших с вами занятиях. Я предупреждал вас, что раз в двое суток — это слишком даже для взрослого организма, и следовало бы заниматься не чаще раза в неделю.

— Я не ребенок! — возмущенно говорю я, забыв о замешательстве, — и вы прекрасно знаете, что мне недостаточно урока раз в неделю... сэр.

Он фыркает негромко, но насмешливо, и поднимает бровь:

— Мистера Поттера оскорбило, что его назвали недостаточно взрослым?

— На ребенка никто не взвалил бы знание о том, что ему предстоит стать убийцей, — отвечаю я устало, — если вам угодно считать, что мне шестнадцать и я неразумное дитя, воля ваша. Я так думать не могу.

— Никто не считает вас ребенком, Поттер, — отвечает он раздраженно, — это слово вы произнесли сами. Я имел в виду, что ваш организм еще не сформировался до конца и не предназначен пока для столь сильных и частых психических нагрузок.

— Но у меня нет выхода, верно? — я угрюмо улыбаюсь и смотрю на Снейпа.

Дамблдор на его месте сейчас солгал бы, обещая, что постарается избавить от груза необходимости. Что скажет мне он?

— Верно, Поттер.

Я думал, мне будет тяжело это услышать — а мне стало легче. Хоть кто-то в этом замке говорит правду. И еще — признание того, что у меня нет вариантов, как будто дало мне шанс. На что? Я не знаю.

— Спасибо, сэр.

Снейп фыркает еще раз.

— Если хотите, мы можем заниматься здесь, — произносит он неожиданно, — меньше вероятность, что кто-нибудь постучит в дверь.

— Вы же накладываете заглушающие чары! — удивляюсь я.

— Верно. Но это не означает, что я не слышу стука, именно потому, что сам их накладываю, — отвечает он менторским тоном, — а отвлекаться во время работы с заклятием рискованно.