Эви хочет быть нормальной

Я хохотнула, но мне тут же стало стыдно за свою стервозность. Лотти никогда особо не стеснялась в выражениях.

– Откуда ты ее знаешь? – спросила я.

– Мы с ней и с Джоэлом в одной группе по философии. Сперва мне показалось, что она очень даже ничего, но потом… не прошло и недели, как она сошлась с Джоэлом. А ты ее откуда знаешь?

– Мы лучшие подруги… – ответила я, и вдруг поняла, что это просто детский лепет. – Точнее, были ими в средней школе. По-моему… она просто влюбилась, вот и все.

– Влюбилась? – переспросила Лотти и передала зажигалку Эмбер, у которой изо рта тоже торчала сигарета. – Да она же никого, кроме себя любимой, в этой жизни не ценит!

– Лотти…

– Да хорош, это же чистая правда. Она только и говорит что о себе. На худой конец, о Джоэле. Я ведь даже не знала, что вы дружите! Она ни разу о тебе не упоминала.

Эта новость уязвила меня, но потом я вспомнила, как Джейн крепко держала меня за руку, пока я ревела в школьном туалете после очередной серии панических атак.

– Зато подруга она хорошая… – начала я, а потом неуклюже попыталась сменить тему. – А я и не знала, что ты куришь[6]!

Лотти посмотрела на свою сигарету так, будто только что ее заметила.

– Вообще-то нет. Мы только сегодня начали, скажи, Эмбер? – ответила она и легонько толкнула свою рослую подругу.

Эмбер неуверенно выдохнула струйку дыма, ужасно закашлялась и посмотрела на меня:

– Так куда же, по-твоему, делся твой парень?

– Не знаю, – со вздохом призналась я. – Вечер с самого начала не задался. Наверное, я ему не нравлюсь.

Эмбер снова выпустила в ночной воздух неуклюжее облачко дыма.

– Наверное, он так напился, потому что ужасно нервничает. Ты наверху искала? – спросила она.

– Нет.

– Ну так сходи туда, разыщи его и засоси по самые гланды!

– Мерзость какая! Но за совет спасибо.

Я оставила их и дальше сидеть в беседке и вернулась в дом. Лестница на второй этаж по-прежнему была запружена людьми, и, пробираясь между ними, мне приходилось то и дело кричать: «Извини!» Музыка сотрясала стены, и от нее противно гудело в ушах.

Я дернула за ручку первой двери. Ванная комната. На полу у унитаза поблескивает лужица рвоты. Жуть.

Хорошая мысль

Заметь, ты увидела чужую рвоту, но сохранила

самообладание, Эви!

Я проверила еще пару комнат, но безуспешно. Последней была спальня Анны – то еще запретное местечко. Всем, кто направлялся наверх, Анна неизменно кричала: «Только не смейте перепихиваться в моей постели!» Но она же не запрещала какому-нибудь пьянчуге свернуться на этой самой кровати калачиком и отключиться (а я подозревала, что с Итаном именно это и произошло).

Я взялась за ручку и повернула ее. Внутри было темно. Откуда-то из глубины слышались звуки. Звуки страстного секса.

– Боже, прошу прощения, – пробормотала я и залилась краской, осознав, что тут происходит.

Луч света упал на сплетение полуголых тел. Из-за растрепанных волос Анны вынырнуло лицо Итана. Ну да, ей-то тут перепихиваться можно. Это же ее постель. Логично, ничего не скажешь. Я развернулась и ушла.

Как все началось

На. Первом же. Свидании.

На. Первом же. Свидании.

– На. Первом же. Свидании.

– Понимаю, солнышко, – успокаивающим голосом проворковала Лотти, ласково гладя меня по голове. Они с Эмбер сели в такси вместе со мной.

– Отвезите нас на Давлэндс-Хилл. На самую вершину, – попросила она водителя.

Он резко обернулся, явно желая возразить:

– А не поздновато ли?

– Мы уже взрослые девочки. Везите.

Я тупо уставилась в окно на проносящиеся мимо мрачные пейзажи. Сознание мигом заполнилось жуткими мыслями, а следом за ними пришли и другие – еще похлеще.

ПЛОХАЯ МЫСЛЬ

От тебя парни уходят еще до конца свидания!

ПЛОХАЯ МЫСЛЬ

А все потому, что ты страшная, глупая

и мерзкая и у тебя никогда в жизни не будет

отношений!

МЫСЛЬ ХУЖЕ НЕКУДА

Он сразу понял, что ты больная на голову.

И попросту воспользовался тобой, чтобы попасть

на вечеринку и познакомиться с нормальными

девчонками.

Я не заметила, как Эмбер гладит меня по руке, не видела участия в ее взгляде. Не заметила и того, как Лотти заплатила водителю и вытащила меня из машины на колючую траву. Пришла в себя я только тогда, когда меня усадили на скамейку с видом на город и предложили сигарету.

– Нет, спасибо, я не курю.

– Сегодня можно, – сказала Лотти и сунула сигарету мне в рот.

– Я даже не знаю, как это делается!

– Гадость та еще, знаю. Думаю, с понедельника брошу.

Я подалась вперед, к Лотти, и она зажгла сигарету, а потом я затянулась так сильно, как только могла. Меня тут же скрутил приступ кашля.

– Ка-ка-я га-дость! – процедила я.

– Я же говорила.

– Зато теперь я чувствую себя как-то… драматичнее, что ли. Наверное, это даже хорошо?