Эвиленд

За прошедшее время луковая краска начала вымываться, раскрывая миру истинное происхождение девушки. Пожалуй, стоит Дидре помыть голову еще пару раз, и краска окончательно сойдет. Надо бы сказать ей обновить маскировку, но где найдешь в этой глуши лук?..

— Так, хватит! — нахмурившись, рявкнул я. — Да, Дидра изгой, но поверь, это последнее, что должно тебя сейчас волновать. А если ее присутствие настолько тебе нестерпимо, то можешь убираться отсюда к Оксу!

Иэлай оскорбленно вскинул голову, намереваясь разразиться гневной тирадой, но, перехватив требовательный взгляд Эля, притих и выдавил кислую улыбку.

— Я думаю, я потерплю…

Я, все еще злясь, угрюмо кивнул, подумав, что эльфа, наверное, нельзя заставить извиниться или признать свою ошибку даже под страхом смерти. А еще я никак не мог понять, зачем мне нужно было спасать этого заносчивого типа. Разве что…

— Что ты должен был доставить в Эвиленд? — потеряв всякие остатки самообладания, а вместе с ним и вежливости, грубо рявкнул я и, схватив эльфа за грудки, легонько его встряхнул, дабы придать его мыслям верное направление.

— Это… не ваше… дело… — клацая зубами, отозвался Иэлай и попытался оторвать от себя мои руки, но не тут-то было — слабых потуг эльфа было явно недостаточно для того, чтобы справиться с моей полу орочьей силой.

— Теперь наше! — оскалив зубы в угрожающей улыбке поддержал меня Хикс.

— Я ничего не скажу, можете меня пытать! — прохрипел эльф и перестал сопротивляться.

Я с досадой выругался и разжал пальцы, позволив дитю леса безвольной куклой свалиться на землю.

— Я приказываю тебе, говори! — властно бросил Эль, сверля Иэлая пылающим взглядом синих глаз.

— Ты потерял право что-либо мне приказывать, предатель! — заносчиво ответил эльф, принимая сидячее положение.

— Тогда я помогу вам заговорить, — вмешалась в беседу Светлика.

Взгляды всех собравшихся скрестились на магине. Сейчас она выглядела почти величественно — голова приподнята, губы надменно сжаты, карие глаза излучают холодную силу и уверенность в себе. Да, так и должен выглядеть настоящий маг.

Глаза Иэлая изумленно расширились. Его взгляд скользнул по белому балахону Светлики и остановился на висевшем на ее груди медальоне.

— Ты маг… — это был скорее не вопрос, а констатация факта, но девушка все же согласно кивнула. — Докажи, — потребовал эльф. — Докажи, и я вам все расскажу.

Мы с Элем удивленно переглянулись.

— Стихия воздуха! Воздушный удар! — Светлика резко выбросила в бок руку, и вырвавшийся из ее ладони поток воздуха превратил в щепки тоненькую березку в нескольких милиузлах от нас.

— Договор обязывает магов помогать слугам князя! — облизав пересохшие губы, напряженно проговорил Иэлай, и его синие глаза зажглись надеждой. — Ты все еще служишь своему корою? Ты не можешь нарушить клятву, маг!

— Что за клятву? — я посмотрел на вдруг почему-то начавшую нервничать магиню.

Всякая величественность тут же испарилась с ее лица, и Светлика превратилась обратно в перепуганную девчонку, прячущую свой страх и неуверенность за напускной бравадой и показной заносчивостью.

— Эм…

За сестру мне ответила Дидра:

— Поступая в Академию, все ученики клянутся в верности королю, и если они нарушат клятву, то умрут. Такова цена магии. По крайней мере, цена обучения ее контролю.

— Ну, тут до нее вряд ли доберутся, — насмешливо заметил Хикс и язвительно добавил: — Да и вообще — как король узнает, предала она его или нет?

— Ты не понимаешь, — прошептала Светлика, бессознательно комкая в руках край балахона. — Магия работает не так. Это спящее заклятие, и оно связано со мной, с моим разумом и душой. Никому и не нужно знать, что я совершила предательство. Заклятие проснется, если я САМА это пойму.

— Как это? — нахмурившись, непонимающе переспросил орк.

По моим губам скользнула невеселая, кривая усмешка. Зато я все понял.

Сила магов поражала воображение. И все эти могущественные люди служили одному единственному человеку — королю. Они жили и умирали по его воле, но зачем кому-то, обладающему такой силой, подчиняться простому человеку, пусть и с короной на голове? Потому что это подчинение впитывается в них с молоком матери, тщательно взращивается на протяжении всего обучения в Академии. И вот уже верность становиться неотделимой частью их натур, они подсознательно смотрят на каждый свой поступок, каждый шаг, каждый свой вздох сквозь призму этой верности. Это вне их контроля. Их просто так вырастили. Любой человек, когда делает что-то плохое, он это прекрасно понимает, вот только в случае с магами расплата следует немедленно. А отсюда возникает вопрос:

— Как ты до сих пор оставалась жива?.. — невольно вырвалась у меня.

— Я не делала ничего, что противоречило бы моей клятве! — вскинув голову, с гордостью отрезала магиня. — Я только защищалась!

Ну, раз она искренне не считает, что предала короля, значит, похоже, все в порядке.

— Эй, мне кто-нибудь все объяснит, штир крафт?! — начал злиться орк.

Я хлопнул Хикса по плечу и хмыкнул.

— Не заморачивай свою хрошенькую головку.