Эвита. Подлинная жизнь Эвы Перон

Мотоциклисты, конные гвардейцы, оркестр кадетов. Погребальный лафет продвигался в зловещем ритме, увлекаемый вперед тридцатью рабочими в белых рубашках. Тройной заслон солдат, студентов и медсестер сопровождал эту людскую упряжку. Члены правительства шествовали в одном ряду по всей ширине проспекта. Перон был в светло-сером костюме с черным галстуком и простой креповой повязкой на левой руке. Справа от него шел брат Эвиты, Хуан Дуарте. Две тысячи гражданских лиц и высших армейских чинов замыкали шествие.

Толпа вслед за кортежем приблизилась к дворцу Конгрессов для последнего бдения. Полковники выстроились в ряд, протянув шпаги, как бы указывая Эвите, что дорога свободна…

На следующий день в воскресенье прошла еще одна процессия. Дорога все та же, но в обратном направлении. На этот раз Эвиту принимает дворец Профсоюзов, где для бдения у гроба зажжена огромная свеча конфедерации труда. В течение года Эвиту не будут тревожить. Только испанский специалист по бальзамированию Фернандо Ара будет делать свое дело, пока Эвиту не поместят в мавзолей.

Тогда снова начнется жизнь Эвиты на публике. Ее тело выставят в мавзолее, и там она будет принимать бедняков, а прошения, оставленные возле гроба, будут рассматриваться, как и раньше. Отныне Фонд будет вести прием в этом склепе. Она умерла в возрасте тридцати трех лет, в возрасте Христа, распятая рекламой и внезапным сбоем в подаче энергии в этой зловещей рекламе…

* * *

Шеф тайной полиции Веласко следовал за катафалком Эвиты вместе с остальными членами правительства. У Веласко была мания сопровождать катафалки своих жертв, противников Перона, угасавших под пытками. Он следовал за мертвым, как будто старался убедиться, что окончательно устранил его. Похоже, он побаивался, как бы дух мятежника не вырвался из катафалка и не зажег где-нибудь в стране неведомый пожар.

За катафалком Эвиты Веласко шел не таясь, нацепив парадный мундир с наградами в рядах армии, которая никогда не выходила из казарм в таком массовом порядке с тех пор, как была побеждена Эвитой в октябре 1945 года…

8

Снова вокруг Перона кружится хоровод женщин. Ему издавна приписывали заслуги покорителя сердец. Тайные советчицы любого возраста, любой национальности считали, что в ближайшее время он должен на одной из них жениться, хотя бы для того, чтобы подтвердить свою тайную репутацию. Сначала молва называет претенденткой Мариан Теран Вайс, подругу Эвиты, которая считалась одной из лучших теннисисток мира. Супруг Мариан недавно умер от лейкемии, и она добилась от Перона отмены женского турнира по теннису в Буэнос-Айресе. 18 марта 1953 года говорили, будто Эдда Чано, дочь дуче, несчастная вдова красавца Чано, должна выйти замуж за Перона. Все эти слухи будоражат фотографов Каса Росада. Перон лучезарно улыбается, демонстрируя перед объективом пса Алекса, германского кузена Фаллы, любимой собаки президента Рузвельта.

Хуан Перон испытывает легкое головокружение от свободы и одиночества. Он вновь обрел свою значимость, но все-таки утратил радость, которую познал во времена ГОУ, когда пользовался тайной властью. Теперь вся масса ответственности камнем висит у него на шее. Эвита была помехой, но в то же время облегчала жизнь. Она делила с ним тоску, неизбежно сопутствующую власти. Хуан Перон лишился опоры, но зато может постоянно демонстрировать свою эффектную обаятельную улыбку.

Исчезла колдунья, что повелевала силами, бурлящими в обществе. Перон может притвориться, что стал единственным вдохновителем народов. На счет своего духовного влияния он относит боливийскую революцию в апреле 1952 года и успех Ибанеса в Чили. Перон думает о кино, что было бы невозможно при жизни Эвиты. У него возникла мысль о кинофестивале в Мар-дель-Плата, в четырехстах километрах от Буэнос-Айреса.

8 июля 1954 года представлен проект закона с предложением воздвигнуть триумфальную арку в честь президента Перона, «личности, блистающей в хаотическом мире». Где должна быть построена эта арка? Ну конечно же, в городе, который носит имя Эвы Перон, решает президент, будто желая наложить заклятие на ее память. Если он и отделался от Эвиты, которая формировала и озаряла его, то от ее легенды отделаться не так легко. Приходится привыкать к этому.

В Аргентине все дороги ведут к Эвите. Не счесть переименованных в ее честь городов, деревень, бульваров, улиц и площадей. Письма блуждают между разными «Эва-Перон-Вилль», с улицы на улицу Эвы Перон, прежде чем добраться до адресатов. На телефонных станциях девушки называют свой город: «Алло, говорит Эва-Перон…» Почтовым служащим запрещено ставить печати на марки с изображением Эвиты, чтобы не искажать ее портрет. В связи с тем, что марок этих слишком много, их погашение становится ювелирной работой.

Хуан Перон выглядит великолепно. Он привольно раскинулся за своим письменным столом и лениво передвигает пальцем миниатюрные модели тракторов. Президент любит давать прикуривать посетителям от своей золотой зажигалки. Кажется, на него снизошел покой.