Эвита. Подлинная жизнь Эвы Перон

Из пригородов, где урчат рефрижераторы, хлынула черная толпа. Мускулистые вожаки, живодеры, забрызганные кровью, грозно шагают, испуская крики. На час вырвались они из жестких тисков изнуряющих норм. Избавились хоть на короткое время от мух и едкой грязи. Им кажется, что они больше не ждут в нищете следующего тиража лотереи, а пинают землю, заставляя ее вертеться быстрее, чтобы безапелляционно потребовать этот шанс, выигрышный номер, который никак не выпадает. На улицу они выходят не для того, чтобы заниматься политикой, а чтобы совершить чудо своей многочисленностью и оглушительными криками. Они оккупируют город. Армия, в которой нет согласия, непонимающе взирает на людские толпы, не зная, когда и в кого стрелять.

Ранним утром 17 октября Сиприано Рейес убеждает работодателей в необходимости предоставить рабочим свободное время во второй половине дня. Многие хозяева предприятий вызвали недовольство рабочих отказом предоставить им оплачиваемый выходной день 12 октября, день, провозглашенный Пероном днем нации и национальным праздником.

Таким образом, 17 октября хозяева, испуганные разворачивающимся движением, уже без колебаний отпустили рабочих на полдня, надеясь, что этот либеральный жест в последнюю минуту сможет защитить их от беспорядков, надвигающихся с ужасающей быстротой.

Возбужденная толпа пересекает мост Рикауэло и начинает демонстрацию своей силы перед центральным военным госпиталем. Молва утверждает, что сюда должен прибыть Перон. С демонической энергией и упорством Эвита гонит вперед профсоюзных лидеров. В конце концов им передалась ее одержимость. Они продумали маршрут движения толпы, договорились с водителями автобусов, железнодорожниками и владельцами такси, чтобы те бесплатно доставили людей из пригородов в назначенное место. Безостановочно подъезжают все новые и новые группы. Перед госпиталем собираются тысячи демонстрантов.

Толпа волнуется все больше и больше. Невозможно предсказать, чем кончатся эти волнения. Толпа Буэнос-Айреса взбудоражена необычайной жаждой величия. У нее не было ни своего Сталинграда, ни Эль Аламейна, ни высадки союзников. Она хочет вознаградить себя, требуя Перона!

7

Посол Бразилии Лазардо, пробираясь в толпе, протягивает руку Эве Дуарте. Он видел ее лишь однажды на коктейле. Поступок бразильского посла сразу же истолковывается как знак небес. Посол, сам не зная почему, пожал руку самозваной дочери народа, несомненно, будущей королеве.

Вооруженные войска, застигнутые врасплох, бестолково суетятся. Они предпринимают попытку окружить скопление людей, но отступают, теснимые толпой. Солдаты не понимают, почему их, батальон за батальоном, бросают на улицы. Кончается тем, что они оказываются на мостовой вместе со всеми. Из стражей порядка они превращаются в праздных зевак. Толпа поглощает военных. Стрелять по этим поклонникам четы Дуарте-Перон невозможно. Военные должны были сначала раздробить толпу, разрезать на куски, отделяя от нее слои людской плоти, круша гигантского спрута, который сжимает и сковывает войска.

Голодранцы-дескамисадос узнают голос, который говорит с ними. Это Эвита, так долго благословлявшая их по радио. Ее подопечные воспитаны на стенаниях и слезах социального часа, и сам романтический образ черни выдуман тоже Эвитой. Ее красноречие заставляет трепетать разнородную людскую массу. Сегодня дикторша и ее шумливые дети, окутанные клубами фимиама, встречаются, наконец, лицом к лицу на увеселительном пикнике, похожем на любовное свидание.

Эвита самоуверенно и дерзко раздает обещания. Обещает беднякам лучшую долю, даже если придется добывать ее с помощью пушек. Она обводит их вокруг пальца с лисьей хитростью. Заставляет поднять голову и навострить уши. Ей они должны доверять и повиноваться.

Здесь рождается и обретает очертания стратегия Эвиты, пока еще сырая и зыбкая. Одним лишь словом заставляет она свои войска идти в бой. Никогда не появится у нее другой тактики, другой силы, кроме той, которую она опробует сегодня. В эти протянутые руки, покрытые шрамами и мозолями, Эвита никогда не вложит иных цветов, кроме плакатов, провозглашающих ее славу. Эвита объясняет голодранцам, что, если они выиграют сегодняшнюю битву, то никогда больше не будут низвергнуты.

«Дескамисадос» — ключевое слово, лейтмотив, концентрирующий энергию, разжигающий дух героизма. Голытьба будет яростно отстаивать не свою судьбу, а судьбу одной-единственной женщины в обмен на кое-какие мизерные уступки и скромное вознаграждение.

Воодушевленная, неистовая Эвита просит собравшихся немедленно потребовать возвращения их единственного друга Хуана Перона.

* * *

Пятьдесят тысяч тружеников собралось на площади перед президентским дворцом лицом к лицу с разобщенной армией, которая пытается понять происходящее. Мясники требуют своего предводителя — Перона. В сторону Каса дель Гобьерно, «Розового дома», летят камни.

— Перон! Перон! — скандируют тысячи глоток, дождем сыплются камни.