Евнухи в Византии

Убеждение в том, что евнухи от природы целомудренны, не уникально лишь для «Диатаксиса» Михаила Атталиата. Несмотря на то что это полностью противоречило представлению о том, что евнухи – похотливые существа, такая концепция была вполне обычной[731]. Утверждение Христа о скопцах для Царства Небесного, понимаемое буквально или метафорически, по-видимому, предопределило понимание евнухов как людей, соблюдавших целомудрие[732]. В «Житии Иоанна Милостивого» Леонтий Неапольский рассказывает историю о монахе-евнухе, который чувствовал себя способным путешествовать с молодой девушкой, так как верил, что сатана не насылает такое искушение на евнухов[733]. Высказывалось предположение, что евнухи использовались авторами мученичеств потому, что они представляли христианский идеал целомудрия[734]. Оскопление, безусловно, было связано с сексуальным отречением, как это видно, например, в случаях тех ранних христиан, которые добровольно стали или хотели стать евнухами. Мнение, что кастрация приводит к потере сексуального влечения, распространяется и на случаи мистического оскопления, когда мучимые сексуальным желанием христиане мечтали быть оскоплены святым персонажем, например ангелом[735]. Тут вспоминается история о Мефодии, на которого напала похоть во время его пребывания в Риме и которому помог апостол Пётр, хотя, согласно источнику, это привело к физическому его изменению. Связь ангелов с мистическим оскоплением вообще интересна, так как эти существа сами по себе считались образцами целомудрия. Монашеское существование могло описываться как «ангельская жизнь»[736]. Учитывая, что ангелов также часто уподобляли евнухам, особенно в византийских текстах, это, возможно, еще раз подчеркивает концепцию целомудрия евнухов[737].

Идея сексуальной безопасности евнухов, конечно, отражается и в древней вере в то, что они подходящие спутники или опекуны для женщин. Примечательно, что в позднеантичных и византийских текстах евнухи рассматриваются как подходящие служители-мужчины для женских монастырей[738]. В своей новелле о монашестве император Юстиниан I обсуждает роль служителей (апокрисиариев) в монастырях и полагает, что там необходимы два или три таких служителя, которые, по возможности, должны быть евнухами или старцами и известны своим целомудрием[739].

Подобное мнение содержится в типиконе императрицы Ирины Комнины XII века для женского монастыря Богоматери Кехаритомени («Обрадованной»)[740]. В нем говорится, что должности управляющего (иконома) и помощника управляющего всегда должны занимать евнухи[741]. Кроме того, два священника в женском монастыре должны были быть евнухами, равно как и духовник[742]. Врач женского монастыря тоже должен был быть евнухом или, по крайней мере, старцем[743].

Византийский автор, известный своим утверждением о целомудрии евнухов, – Феофилакт, плодовитый писатель, который был архиепископом Охрида в конце XI – начале XII века[744]. В поэме о развращенном евнухе он утверждает, что этот человек был исключением, так как, на самом деле, целомудрие было не чем иным, как естественной привилегией евнухов[745]. Эта идея более подробно рассматривается в его труде «В защиту евнухов» – тексте, которому в последние годы уделяется много внимания[746]. Вероятно, он был написан в начале XII века для его брата-евнуха. Он состоит по большей части из диалога между монахом и евнухом по поводу кастрации последним своего племянника. Монах выступает первым, осуждая такой акт, но затем евнух подробно отвечает на эту критику. Феофилакт представляет этот диалог как рассказ о разговоре, который он подслушал на улицах Фессалоники. Ответ евнуха включает в себя аргумент о том, что из евнухов получаются лучшие монахи, чем из полноценных мужчин, так как они действительно чисты от природы и не могут испытывать эрекции или эякуляции[747].