Эволюция Бога. Бог глазами Библии, Корана и науки

Так же Книга Иисуса, сына Сирахова, мимоходом сомневаясь в ценности богатства, отмечает: «Иной удерживается от греха скудостью, и в этом воздержании он не будет сокрушаться». Между тем, «бдительность над богатством изнуряет тело, и забота о нем отгоняет сон». Это неоспоримо, как и наблюдение Сираха, что «ревность и гнев сокращают дни, а забота – прежде времени приводит старость». Современные исследования эмоций и физического здоровья подтверждают это, как и еще одну мысль из Сираха: «Веселое сердце благотворно для тела»³⁶.

Даже в сфере нравственности литература мудрости указывает на причинно-следственную связь. Притчи предостерегают юношей, не советуют им якшаться с убийцами и ворами, ибо люди, живущие мечом, от него же и погибают. «А делают засаду для их крови и подстерегают их души. Таковы пути всякого, кто алчет чужого добра: оно отнимает жизнь у завладевшего им». Мужчине не следует спать с чужой женой, так как он потеряет не только честь: «Потому что ревность – ярость мужа, и не пощадит он в день мщения»³⁷.

Эти обобщения не абсолютны. Рассматриваемая в целом, литература мудрости не утверждает, что социальные последствия всегда становятся наказанием за зло или что злодеи никогда не добиваются успеха. Напротив, эта литература изобилует сожалениями о земной несправедливости. Тем не менее ее основная идея в том, что существуют статистически значимые обобщения, касающиеся поступков и их последствий: добродетель обычно вознаграждается, злодеяния обычно влекут за собой кары. Литература мудрости предназначена для того, чтобы опираться в основном на науку о человеческом поведении, и в этом отчасти состоит ее современность; она рассматривает общественный мир как продолжение природного, а оба мира – как поддающиеся эмпирическим исследованиям. («Северный ветер производит дождь, а тайный язык – недовольные лица», – утверждает Книга Притчей.³⁸) В попытке разглядеть статистические закономерности за явным хаосом и жизненными сложностями литература мудрости ощущает «порядок в действии за каждым жизненным опытом», как писал Герхард фон Рад в своем классическом труде «Мудрость в Израиле» (Wisdom in Israel)³⁹.

Откуда берется этот порядок? Вот она, точка пересечения научного и теологического. Этот порядок в действии – Логос, поначалу исходивший от Бога. Он устроил мир так, что одного эгоистичного познания – изучения причинно-следственной связи, предпочтительно в тех случаях, которые заканчиваются благополучно, – достаточно, чтобы направить людей к добродетели. Поэтому, когда Книга Притчей сообщает – «кто роет яму, тот упадет в нее; и кто покатит вверх камень, к тому он воротится», можно воспринимать Бога не как того, кто сталкивает людей в ямы и катит на них камни, а того, кто создал социальную «гравитацию», вызывающую эти эффекты⁴⁰. Может, потому ему и не приходится тратить все свое время на потрясание молниями – потому что здесь, на земле, все под контролем Логоса, как и было задумано с самого начала.

В этой картине мира вера ученого – вера в незыблемость законов, управляющих миром, – почти ничем не отличается от религиозной веры. Как указывал фон Рад, «в мудрости притчей присутствует вера в стабильность элементарных отношений между людьми, вера в сходство людей и их реакций, вера в надежность порядка, поддерживающего человеческую жизнь, и, таким образом, прямо или косвенно, – вера в Бога, который привел этот порядок в действие»⁴¹.

По той же причине принять этот социальный порядок (уяснить, насколько болезненны последствия плохого поведения) – значит достичь соглашения с Богом. В Книге Притчей подчеркивается, что грешников карают приземленные социальные силы – как в предостережении прелюбодеям, дабы они опасались ревнивых мужей, – но вместе с тем проводится мысль, что «начало мудрости – страх Господень»⁴². Премудрость в Притчах говорит: «Сын мой! если ты примешь слова мои и сохранишь при себе заповеди мои… если будешь призывать знание и взывать к разуму… то уразумеешь страх Господень и найдешь познание о Боге».

Между двумя мудростями, заурядной человеческой и мудростью Божьей, есть связь: Бог оказался настолько мудрым, что сотворил мир, в котором разумные действия в корыстных целях ведут людей к мудрости. Поэтому Премудрость в Притчах способна играть две роли. Она мудрость Бога – та самая, которая постигала замысел мира, была при Боге «художницею», когда он «полагал основания земли», и вместе с тем она – дарительница мудрости людям. Для Премудрости изначальный замысел мира – то, что ведет людей к мудрости.

И следовательно, в том или ином смысле – к Премудрости, к разуму самого Бога. «Ибо мудрость – прямая торная дорога, – писал Филон. – Когда разум направлен по ней, он достигает цели, то есть признания и познания Бога»⁴³. Когда мы мудро выбираем путь в условиях социальной реальности, мы следуем за Логосом к его источнику.