Эволюция духовности

Духовные символы истории более всего проявляется в исторических анекдотах, в которых, проникая сквозь эпохи, личные судьбы и драмы целых народов, цивилизаций, стран и эпох передаётся ироничное восприятие нравоучительных, познавательных и научных курьёзов, приключившихся с выдающимися людьми и ответная мудрая и весёлая (прежде всего по отношению к себе) реакция на них. Исторические анекдоты не только оживляют в лицах события дней давно минувших, но и передают нам как ценнейшие духовные артефакты — шуточные, ироничные и саркастические послания из далёкого прошлого, которые вызывают у нас душевный отклик на зов предков улыбнуться вслед за ними над комичными с глубоким смыслом как сценками, так и умозаключениями из прошлого и вопрошают: «Не оставили ли и вы своим потомкам умный юмор, ироничный когнитивный смысл и мудрый подтекст в собственных анекдотичных ситуациях, которые также способны запечатлеть в истории память о вашей эпохи?» (!)1

Лукиана спросили:

— У кого ты учишься вежливости?

— У невеж. Я воздерживался от речей и поступков, которые мне в них были неприятны, — последовал ответ.

Джон Рёскин — теоретик искусства упрекнул Джозефа Мэллорда Уильяма Тёрнера — предтечи французских импрессионистов:

— Вашим картинам свойственен один недостаток: на них невозможно насмотреться.

На вопрос:

— Какое государство самое благоустроенное?

Солон ответил:

— То, в котором не обиженные преследуют судом и наказывают обидчиков не менее, чем обиженные.

Нижеприведенное высказывание Маркса свидетельствует не в пользу атеизма, проповедуемого его последователями:

— Религия — это вздох угнетённой твари, сердце бессердечного мира, подобно тому, как она — дух бездушных порядков. Религия есть опиум народа.

Марксисты взяли на вооружение в своей антирелигиозной пропаганде последнее предложение из этого высказывания и не раз попадали из-за этого в курьёзные ситуации. Так, Патриарх Алексий I, долго добивавшийся приёма у Хрущёва, который терпеть не мог «попов» и по этой причине отказывался встречаться с Патриархом, наконец, был допущен на приём к Первому секретарю ЦК КПСС. Войдя в кремлёвский кабинет и шествуя по длинной красной дорожке к восседавшему за столом его хозяину, Патриарх был встречен недружелюбным речитативом:

— Мы — марксисты, поэтому мы согласны с утверждением Маркса, что религия — опиум для народа!

— Мы не марксисты, но тоже согласны с Марксом, что религия — это вздох угнетённой твари, сердце бессердечного мира, подобно тому, как она — дух бездушных порядков. — Ответил шествующий Патриарх, чем просто — таки обескуражил Хрущёва.

— А где это вы вычитали у Маркса? — Подозрительно поинтересовался ярый атеист.

— В той же фразе Маркса, Никита Сергеевич, которую вы процитировали, но предложением выше…

Поговаривают, что Хрущёв дал небывалую даже для его темперамента взбучку своим помощникам, готовившим встречу с Патриархом, за то, что ему не привели в материалах, подготовленных к столь принципиальной встрече, всю фразу Маркса целиком и не растолковали ему её смысл.

Ивана Семёновича Козловского2 чрезвычайно редко и крайне неохотно власти выпускали на зарубежные гастроли. Однажды великий тенор — альтино испросил разрешения у своего горячего поклонника Сталина на гастроли в Италию, куда его неоднократно и настойчиво приглашали.

— А не сбежишь? — Поинтересовался вождь.

— Да я, Иосиф Виссарионович, свою любимую Марьяновку под Киевом ни на что не променяю! — Воскликнул, с едва затеплившейся искрой надежды, размечтавшийся певец.

— Молодец! Вот и поезжай в свою любимую деревню. — Благосклонно разрешил генералиссимус.

И.С.Козловского часто приглашали выступать на застольях партийной элиты. В очередной раз, выйдя к высокой публике, уже изрядно разгорячённой возлияниями, певец был встречен многочисленными громогласными просьбами исполнить то или иное произведение. Сталин взял слово и в мгновенно наступившей тишине обвёл своим пронзительным рысьим взглядом собравшихся и укоризненно изрёк.

— Разве можно указывать народному артисту СССР, что он должен петь! Товарищ Козловский, сам решит, что он споёт, но, мне кажется, он хочет исполнить романс «Я встретил вас…»3

В самый трудный для Англии период противостояния фашистской агрессии, Министр обороны обратился к Черчиллю:

— Господин Премьер Министр, прошу вас перенаправить на оборону средства, выделенные на культуру.

— А что же мы тогда будем оборонять? — последовал ответ.

Русский (действительный член Императорской Академии художеств) советский (академик АН СССР) архитектор Алексей Викторович Щусев, по проектам которого до 1917 года было возведено 39 храмов, сетовал Лазарю Кагановичу:

— Если бы не революция, я был бы причислен к лику святых.

Одной из первых формулировок закона сохранения материи привёл Лукиан из Самосаты в 150 году новой эры следующим образом: «Кто-то ради насмешки спросил моего учителя:

— как взвесить дым от сжигания этой вязанки дров?

— Взвесь вязанку и взвесь золу, — ответил учитель».

Современный учитель добавил бы:

— А также учти вес кислорода, который поддерживал горение вязанки.

Фрэнсис Бэкон заметил: