Эволюция и подсознание. Как наше прошлое определяет будущее. Человек – дитя вселенной

В этом и состоит определение живой вселенной и нашей в ней роли. Наша жизнь и ее отрезок, в котором мы живем, – это наш способ вливать суть своего уникального опыта в уже живую и поразительно разнообразную сущность. Рэю Брэдбери удалось выразить это лучше других:

Мы – чудо силы и материи, превращающейся в воображение и волю. Невероятно. Жизненная сила, экспериментирующая с формами. Вы в форме одного. Я в форме другого. Вселенная, издающая живой крик. Мы – один из таких криков [24].

Сейчас у традиционной науки нет способа определить нашу цель в жизни. Однако неявным образом ответ на вопрос об этой цели может быть получен, но мы видим его как бы боковым зрением. Само наличие развитых способностей – наша интуиция, сочувствие, сопереживание и сострадание – является ключом к разгадке этой тайны.

Работа Альберта Эйнштейна привела его именно к такому выводу. Так было со многими учеными, которые стремились раскрыть глубочайшие тайны нашего существования, – чем серьезнее оказывались их открытия, тем более они осознавали, что в человечестве заложено нечто большее, чем бесплодная и бессмысленная вселенная могла сделать случайно. Изящен ответ Эйнштейна на вопрос о смысле жизни. Я включил довольно длинный отрывок из этого письма, чтобы лучше представить его мысль (курсив мой).

Человеческое существо является частью целого, называемого нами «Вселенная», частью, ограниченной во времени и пространстве. Оно ощущает себя, свои мысли и чувства как нечто отдельное от всего остального – это своего рода оптическое заблуждение его сознания. Такое заблуждение – наша своеобразная тюрьма, она ограничивает нас личными желаниями и привязанностью к нескольким ближайшим людям. Наша задача должна состоять в освобождении себя от этой тюрьмы путем расширения нашего сострадания, чтобы охватить всех живых существ и всю природу в ее красоте. Никто не в состоянии достичь этого полностью, однако стремление к такому свершению само по себе является частью освобождения и основой для внутреннего спокойствия [25].

Красота высказывания Эйнштейна в том, что оно превосходит цифры, статистику и логику. Это чисто интуитивный ответ на серьезный научный вопрос. И это также прекрасный пример, как достижения современной науки подводят нас к краю, за которыми наука уже не может с уверенностью о чем-либо утверждать. Там находится невысказанная граница, где гайки и болты научного объяснения терпят крах при попытке описать самую жизнь. Потому что мы с вами – больше, чем только клетки, плоть и кости. В человеке есть некое качество, которое не может быть определено современными научными терминами. Именно оно и способно привести нас к пониманию глубочайших истин нашего существования.

Научное сообщество не хочет принять тот факт, что эволюция уже не способна быть нашей историей. Такое признание напоминает огромный стальной шар, который в один прекрасный день уничтожает здание, возведенное благодаря 150-летним исследованиям. Конечно, я понимаю, почему многие люди так думают. Никто не хочет видеть разрушения работы всей своей жизни.

Но я вижу, что происходит и нечто совсем иное. Понимая всю значимость науки в современном мире, мы сдвигаем границы научного знания до самого предела ее способности определять мир и служить людям. Именно сегодняшняя наука терпит крах. Существуют качества человеческой жизни, которые она попросту не способна измерить и определить.

Наука не способна измерить способность к любви

Иногда мы относимся к науке со слишком большим пиететом. Мы имеем завышенные представления о ее возможностях. Мы сами поставили научный метод на столь высокий пьедестал, что полагаем, будто наука либо уже знает все ответы, либо способна разгадать самые глубочайшие тайны жизни, например, нашу цель в ней. Именно поэтому мы слишком многого ждем от науки, когда спрашиваем «Кто мы?»