Если бы мне кто раньше сказал, что такое бывает, я бы точно пальцем у виска покрутил. Однако зрение меня не обманывало — прямо передо мной, заняв большую часть камеры, совершенно спокойно висела та самая фиговина, которую я с таким усердием сейчас представлял. Более того, фиговина медленно вращалась вокруг своей оси, одну за другой демонстрируя мне идеально выверенные грани! Составляющие ее вершины молнии спокойно себе сидели в придуманных мною гнездах, по их поверхности то и дело пробегали крохотные электрические разряды. Часть из них безобидно рассеивалась в воздухе, однако основная масса, словно паутина, оплела грани каждого из додекаэдров, поэтому теперь эти грани сверкали и переливались, словно хрустальные. Затем заряд с них постепенно стекал внутрь, образуя в центре фигуры гигантский электрический шар. А внутри него, в глубине, тлела и постепенно разрасталась отчетливая алая искорка, вокруг которой, как и в моем упражнении, менялось и деформировалось пространство, будто обычное стекло, которое только что вынули из раскаленной печи.
— Вот дерьмо… — севшим голосом выдал я при виде этой картины.
— Наденьте браслет, курсант, — все таким же напряженным голосом велел стоящий в коридоре лэн Даорн. — Сейчас же!
Я, стараясь не спугнуть созданное мною чудо (рванет же — меня ведь первого разнесет на куски!), медленно-медленно наклонился, выудил из-под подушки идентификационный браслет и подтянул его к себе.
— Мелюзга-а, — ласково позвал я беспокойно заерзавшие молнии. — Пора домо-ой…
Фигура передо мной явственно заколыхалась, некогда ровные грани разом потеряли стабильность. Вся многоуровневая конструкция зашаталась, задрожала, когда мои засранцы дружно ее покинули. После чего я молниеносно защелкнул на себе браслет. Молнии, негодующе вспыхнув, тут же исчезли. Тогда как фигура, явственно застонав, грузно осела на пол и, коротко вспыхнув, исчезла, оставив после себя сильный запах озона и огромное черное пятно на полу.
При виде него я нервно сглотнул.
Черт побери! Вот это я сегодня намагичил!
— Откройте дверь, — тем временем скомандовал директор, и один из подбежавших охранников торопливо зазвенел ключами. — Курсант Гурто… Курсант, Гурто! Посмотрите на меня!
Я вздрогнул от его окрика и поднял взгляд, с удивлением обнаружив, что, помимо лэна Даорна, в камеру бочком протиснулся жутковато побледневший лэн Нортэн. На меня он смотрел, как на выходца с того света, его руки отчетливо подрагивали, а на пятно у себя под ногами он и вовсе уставился, как на сатанинскую пентаграмму. Ну разве что не перекрестился, да и то лишь потому, что на Найаре это было не принято.
— Откуда вам известна фигура усиления? — требовательно спросил у меня директор.
Опомнившись, я все-таки поднялся с койки и помотал головой.
— Первый раз про такую слышу, лэн. А что это?
— Это, курсант, то, что вы сейчас сотворили. Где вы ее увидели? Кто вам ее показал?!
Я уставился на директора в искреннем недоумении.
— Вы нашли эту фигуру в какой-нибудь книге? — продолжал допытываться директор. — Может, лаир Орин показывал вам чью-то старую монографию по ритуалистике?!
— Да нет же, лэн директор! Я вообще-то во сне ее увидел, — тихо признался я, и у того вдруг изменилось лицо.
— Во сне? — так же тихо переспросил он.
— Да, лэн. Однажды я увидел там эту штуку и захотел вот… ну поближе посмотреть, что это такое. Проделал комплекс упражнений на концентрацию. Сделал все, как обычно, когда учился дар открывать. А оно вон как жахнуло. Я ж не знал, что так получится.
Лэн Даорн сурово поджал губы, отчего его и без того строгое лицо превратилось совсем уж в нехорошую маску.
— Когда это произошло? Когда вам приснился этот сон?
— Э… я точно не помню. На одной из последних загрузок, кажется.
— Это было до или после того, как вы истощились и были вынуждены использовать медицинский модуль?
Я добросовестно наморщил лоб.
— Скорее всего, после, лэн. Да, верно. Помнится, перед этим я совсем слабый был, почти ничего не соображал, заснул вот на истории, за что вы меня потом отчитали… Но после лазарета меня резко отпустило, и уже во время следующей загрузки мне тот сон как раз и приснился.
Директор резко повернулся к стоящему рядом доктору.
— Резкое усиление после предшествующего истощения… В его даре были хотя бы какие-то намеки на просыпающуюся ветвь предвидения?
— Никак нет, лэн, — слегка придя в себя, хрипло ответил доктор. — Как раз перед последней загрузкой я его протестировал. Все было в полном порядке.
— Значит, протестируйте еще раз! Фиксировать изменения в даре — это ведь