Читаем Эволюция Социальных Систем полностью

Никакой «западной» специфики в «демократии» не существует — общество, в котором вместо захватившего власть воина правят заключившие между собой договор негоцианты, может возникнуть в любое время и в любом месте. Для этого требуется выполнение одного необходимого условия — преобладания торговли и ремесла над натуральным сельским хозяйством. Теодор Моммзен[8] был совершенно прав, называя власть римских олигархов «капитализмом» — политический строй Римской Республики куда больше похож на Нидерланды или Англию 17 века, чем на Российскую Империю или Империю Великих Моголов. История Рима — вообще отличный пример зависимости политического строя от соотношения экономических укладов общества: по мере расширения территории удельный вес торговли и промышленности неуклонно падал, и на смену Республике — в полном соответствии с марксистским тезисом о соответствии надстройки базису! — пришла Империя (развалившаяся уже в соответствии с тезисом о неизбежной деградации СУ-2).

Таким образом, «демократия» — вторичное образование, возникающее по требованию рыночного хозяйственного уклада и исчезающее с его упадком. Поэтому, говоря о СУ-3, предпочтительней говорить о капитализме как — об общественном строе, в котором все общество управляется на договорной основе.[9] К сожалению, слово «демократия» обычно ассоциируется с «выборами», а не с договорённостями; именно поэтому предпочтительней пользоваться более точной терминологией СУ-1, СУ-2 и т.д.

В масштабах общества эта основа обычно закрепляется Конституцией, в масштабах отдельной фирмы — Уставом. Говорить о капитализме как общественном строе можно только в том случае, если власть носит договорной и регламентированный характер.

Следует отметить принципиальное отличие власти договора в рамках СУ-3 и власти государева указа в рамках СУ-2. В СУ-3 человек обязан выполнять лишь те договоренности, которые принял на себя добровольно; в СУ-2 законы спускаются сверху, и никакой возможности «не подписывать» их не существует. Благодаря этому обстоятельству, в рамках СУ-3 гораздо сложнее совершать управленческие ошибки — договор, явно нарушающий интересы одной из сторон, просто не будет подписан. Иерархи СУ-2 не имеют такого механизма обратной связи, и потому регулярно совершают ошибки, «перегибая палку» и тем самым, подталкивая народ к восстанию. Вот, наверное, самый известный в человеческой истории пример:


Перейти на страницу:

Похожие книги

Агрессия
Агрессия

Конрад Лоренц (1903-1989) — выдающийся австрийский учёный, лауреат Нобелевской премии, один из основоположников этологии, науки о поведении животных.В данной книге автор прослеживает очень интересные аналогии в поведении различных видов позвоночных и вида Homo sapiens, именно поэтому книга публикуется в серии «Библиотека зарубежной психологии».Утверждая, что агрессивность является врождённым, инстинктивно обусловленным свойством всех высших животных — и доказывая это на множестве убедительных примеров, — автор подводит к выводу;«Есть веские основания считать внутривидовую агрессию наиболее серьёзной опасностью, какая грозит человечеству в современных условиях культурноисторического и технического развития.»На русском языке публиковались книги К. Лоренца: «Кольцо царя Соломона», «Человек находит друга», «Год серого гуся».

Вячеслав Владимирович Шалыгин , Конрад Захариас Лоренц , Конрад Лоренц , Маргарита Епатко

Фантастика / Научная литература / Самиздат, сетевая литература / Ужасы / Ужасы и мистика / Прочая научная литература / Образование и наука
Память. Пронзительные откровения о том, как мы запоминаем и почему забываем
Память. Пронзительные откровения о том, как мы запоминаем и почему забываем

Эта книга предлагает по-новому взглянуть на одного из самых верных друзей и одновременно самого давнего из заклятых врагов человека: память. Вы узнаете не только о том, как работает память, но и о том, почему она несовершенна и почему на нее нельзя полностью полагаться.Элизабет Лофтус, профессор психологии, одна из самых влиятельных современных исследователей, внесшая огромный вклад в понимание реконструктивной природы человеческой памяти, делится своими наблюдениями над тем, как работает память, собранными за 40 лет ее теоретической, экспериментальной и практической деятельности.«Изменчивость человеческой памяти – это одновременно озадачивающее и досадное явление. Оно подразумевает, что наше прошлое, возможно, было вовсе не таким, каким мы его помним. Оно подрывает саму основу правды и уверенности в том, что нам известно. Нам удобнее думать, что где-то в нашем мозге лежат по-настоящему верные воспоминания, как бы глубоко они ни были спрятаны, и что они полностью соответствуют происходившим с нами событиям. К сожалению, правда состоит в том, что мы устроены иначе…»Элизабет Лофтус

Элизабет Лофтус

Психология / Образование и наука / Научная литература