Эволюция военного искусства. С древнейших времен до наших дней. Том первый

Перед сражением, чтобы твердо взять в руки управление, Наполеон подтягивал и сосредоточивал всю армию; все корпуса, в резервных порядках, должны были быть под рукой у Наполеона. При отсутствии телеграфа и телефона и невозможности быстро сноситься с отдаленным корпусным командиром, Наполеон избегал направления колонн по сходящимся направлениям прямо на поле сражения. Этот ныне излюбленный прием для достижения охвата и окружения представлялся Наполеону опасным, так как при плохой связи открывал широкий простор случайности и ограничивал сферу его непосредственного воздействия. Конечно, все средства для Наполеона, чтобы достигнуть победы, были хороши, и Наполеон не был таким доктринером, чтобы не включить в план сражения удачно образовавшуюся на марше группу войск на фланге противника. Во время Экмюльского сражения (1809 г.) в таком положении, на фланге неприятеля, оказался сам Наполеон с главными силами и, разумеется, форсированным 40-верстным переходом он не подтянулся к другим своим войскам, а сразу бросился на неприятельский фланг. То же самое имело место в сражении при Прейсиш-Эйлау (1807 г.): на марше корпус Даву оказался в выгодном исходном положении для удара в охват левого русского фланга, и, конечно, Наполеон не проявил такого педантизма, чтобы сначала подтянуть его к армии, а потом выслать вновь в охват. Под Бауценом (1813 г.) такая же задача, в более широких рамках, выпала на группу Нея, которому на походе была поставлена задача — обрушиться на русский тыл и фланг. Однако, эти случаи представляют только исключения; основное же правило, которым руководился Наполеон, было предварительное сосредоточение всех сил перед сражением.

Если сражение велось не с перевернутым фронтом, то Наполеон стремился наверстать охватом тот удар по сообщениям, который не удалей стратегии; господство над неприятельским тылом нужно было Наполеону, чтобы возможно раньше подорвать моральные силы неприятеля и шире использовать успех в бою. Но, сосредоточив до боя перед неприятельским фронтом на тесном протяжении свои главные силы, Наполеон, разумеется, должен был перенести центр тяжести действий в бой на фронте и часто ставил целью боя — прорыв неприятельского центра, против которого оказывались нагроможденными французские войска.

Значение численного превосходства было вполне осознано Наполеоном, и его тактика открыла путь приложения сил этого численного превосходства. Свой перевес в числе Наполеон использовал не для того, чтобы занимать более широкий фронт и обволакивать, окружать неприятеля, а чтобы сконцентрировать силы на узком участке и здесь обрушиться на неприятеля подавлявшим превосходством. То различие, которое в стратегии Наполеон делает между главным и второстепенным театрами, проводится и на поле сражения между участками главной и второстепенные атак. Минимум расхода сил на второстепенные участки и максимум сосредоточения на главный участок. Это сосредоточение сил реализуется в виде подавляющего артиллерийского огня (стопушечная батарея под Ваграмом) и в виде атаки крупных, массивных колонн; 8–10 батальонов назначенной для атаки дивизии ставились развернутым фронтом, каждый батальон в 3 шеренги, один за другим, и после хорошей артиллерийской и стрелковой подготовки эта масса в 25–30 шеренг бросалась вперед. Под Ваграмом увлечение Наполеона массированием пехоты дошло до построения знаменитой колонны Макдональда: 5 дивизий, всего 56 батальонов (30 тыс. штыков), были расположены, имея в голове 2 развернутых батальона и образуя три массы, почти вплотную примыкавших одна в затылок другой; эти 80-100 шеренг — построение, равного по массивности коему военная история не знает примеров — при движении в атаку понесли, конечно, много лишних потерь. Массовые удары Наполеона производили огромное моральное впечатление на противника, атака шла с большим подъемом, но сами колонны, в случае энергичного огня неприятеля, попадали в беспомощное положение: солдаты не имели возможности использовать своих ружей. В сражении при Ватерлоо корпус Эрлона наступал на англичан в 4 таких колоннах и растаял под огнем. Даже Жомини видел в огромных дивизионных колоннах Наполеона увлечение, погоню за эффектом и рекомендовал более практическую линию батальонных колонн. Однако, Наполеоновское построение колонн дивизий представляло логическое развитие стремления использовать на главном участке возможно больший численный перевес.