Эволюционер из трущоб. Том 2 (СИ)

— Спрашивай. Если смогу, отвечу, если не смогу — то пошлю нахрен, — весело сообщил Гав и внимательно уставился на меня.

— Тебе моя мама нлавится? — спросил я в лоб.

Капитан тут же покраснел.

— Я смотрю, кто-то тут слишком умный, да? — с угрозой в голосе проговорил Гав.

— Ага. Есть такое, — самодовольно заявил я. — Знаешь. Я не плотив, чтобы ты стал моим новым отцом.

Говоря это, я и сам не понимал зачем поднял эту тему. Может, пытался сделать жизнь мамы немного радостнее? А может, действительно уважал Гаврилова и не отказался бы от того, чтобы такой человек был моим отцом. Ведь настоящего я так и не видел вживую, только жил с последствиями его дурости. Услышав мои слова, капитан смутился ещё сильнее. Он поднялся с земли, отряхнулся и пошел в сторону дома.

— Может, ты и не против. А вот Архаров за такое по голове точно не погладит. Мама у тебя и правда красивая, но ради неё я в петлю не полезу, — сказал он, не оборачиваясь.

— Дулак, — констатировал я.

Гав в Михайловске инкогнито, мою маму тут никто не знает. Так чего он боится? Боится привязаться к ней, или что? Как бы там ни было, назад мы пошли молча. Когда впереди показался наш новый дом, я почувствовал неясную тревогу. Опять звериное чутьё разыгралось.

Глава 15

Гаврилов едва успел распахнуть калитку, как в ту же секунду был атакован. Дикая кошка пронеслась через весь двор и со всего размаха ударила когтистой лапой, метя в щеку капитана. Спецназовец, не моргнув и глазом, перехватил руку моей мамы и непонимающе уставился на неё.

— Скотина! Я думала, Мишку украли! Кто тебе разрешал его уводить без спросу?! Тварь! Пусти меня, обезьяна безмозглая! — голосила Елизавета Максимовна, пытаясь вырваться из стальной хватки капитана.

А Гаврилов натурально завис. Сразу было понятно, что он не силён в любовных делах и не понимает, что ему делать. Мама в чём-то права, со стороны он и правда выглядит, как обезьяна.

— Успокойся. Мы всего лишь… — начал было Гав, но мама решила пнуть его промеж ног.

Капитан увернулся и дёрнул маму на себя, заключив её в объятьях. Елизавета Максимовна смутилась, покраснела. Речь стала сбивчивой, а взгляд метался от глаз Гаврилова до его губ.

— Ты, ты, ты что себе позволяешь? Я вообще-то замужняя девушка, — робко сказала мама.

Тут Гаврилов осознал, что сделал, и сам залился краской. Дров в огонь подбросил сосед, выглянувший из-за забора.

— Стасик, вы это, не при людях хоть жамкайтесь. Я понимаю, что дело молодое. Горячие и всё такое. Но хоть в дом зайдите. Ну и не при мальчонке, а то как-то не по-людски, — пристыдил он парочку, отчего я не сдержался и заржал.

Гаврилов растерялся и, не зная как на это реагировать, выпустил мою маму из объятий. Елизавета Максимовна поправила платье, возмущённо фыркнула, глядя то на старика, то на капитана, а после схватила меня за руку и поволокла в дом.

— Миша, идём. Тебе нужно покушать.

Тянула она меня слишком быстро, я то и дело спотыкался и мог рухнуть на землю в любую секунду. За спиной раздался голос старика.

— Хорошую бабу ты себе нашел. Красивая, глаз не отвесть. А ещё и темпераментная. Ух! С такой не соскучишься! — заявил сосед дядя Коля.

Мы ворвались в дом, и мама с грохотом захлопнула дверь.

— Орангутанг безмозглый. Будет ещё меня хватать на людях! — возмущалась мама, надрывно дыша.

— А не на людях, получается, можно? — спросил я, умиляясь от этой сцены.

— Мишутка! Ты чего такое говоришь? Тебе вообще рано думать о таком. Всё, живо ручки мыть и за стол! — скомандовала мама, после чего мы вошли на кухню…

Руки-то я вымыл в ведре, а вот есть было нечего. Мама растерянно осмотрела кухню и услышала, как в дом заходит Гаврилов. Тут же нацепила на себя маску возмущения и стала ждать, пока он появится на кухне. Капитан разулся и вошел, потупив взгляд. Очевидно, ему было неловко от произошедшего.

— Елизавета, — сказал Гав и тут же добавил, — Максимовна. Я виноват, надо было предупредить. Но отныне я буду тренировать Михаила каждый день, пока не завершится война.

— А что будет, когда она завершится? — не поворачиваясь, спросила мама.

Выглядела она нелепо, так как пялилась в стену, где даже взгляду было не за что зацепиться.

— После он вернётся в пансионат. И его развитием займутся специально обученные люди.

— Понятно. Мы сменили одну тюрьму на другую, — недовольно пробурчала мама.

— Не совсем. Здесь у вас будет куда больше свободы. Если захотите сходить в город, пожалуйста, можете сходить. Но я всегда буду рядом, чтобы присмотреть за вами, — примиряюще сказал капитан и посмотрел на меня, я едва заметно показал ему большой палец, мол, верное направление беседы выбрал Гаврилов!

— С паршивой овцы — хоть шерсти клок, — зачем-то сказала мама, продолжая дуться. Мне же этот фарс надоел.

— А меня сегодня колмить будут? — требовательно спросил я.

Мама тут же сбросила с себя покров обиды и растерянно посмотрела на Гава, мол, выручай, служивый. Гаврилов почесал затылок и сказал: