Эволюционер из трущоб. Том 2 (СИ)

— Я у соседа купил картошки, пару банок тушенки, да овощей. Сейчас принесу. — Он направился к двери, но остановился на полпути. — Елизавета Максимовна, давайте договоримся на берегу. Я добытчик, вы — хозяйка. А, стало быть, готовка и уборка — на ваших плечах. Идёт?

— Добытчик? — фыркнула мама и снисходительно добавила. — Ну, неси свою добычу. Посмотрим, что можно из неё приготовить.

И Гав принёс. Здоровенную тыкву, ведро картошки, тушняк, кучу моркови, лука, петрушку, чеснок и укроп. Бывали дни в прошлой жизни, когда бы я за такое обилие вкусностей, отдал бы свою руку или ногу. Поэтому я сразу же обрадовался, а вот мама была озадачена. Она понятия не имела, что делать с таким набором. Или слабо представляла. Пришлось брать инициативу в собственные руки.

— Давайте запечём тыкву целиком!

— А ты соображучий, — хмыкнул капитан. — Да, так она станет сладкой, как мёд. — Ладно, Елизавета Максимовна. Как и договаривались, разбирайся с готовкой, а мы с Мишкой пойдём нарубим дров.

Так и поступили. Мы вышли во двор, мне тут же всучили топор и указали на гору поленьев.

— Приступай. Считай, что это твоя тренировка, — сказал Гаврилов и, присев на порожек, закурил вонючую махорку, от запаха которой я тут же закашлялся.

На моих ладошках ещё от прошлого раза не прошли мозоли, но я ухватил топор за рукоять и принялся размахивать им, рубя сыроватые поленья. Выходило паршиво, приходилось подпитывать тело маной, но даже так не каждое полено раскалывалось с первого удара. Пока я рубил, Гав собирал готовые полешки и тащил в дом, после чего выходил и улыбался, стараясь, чтобы я не заметил его довольной морды.

Если не брать в расчёт, что капитана приставили нас охранять, то со стороны мы выглядели вполне стандартной семьёй. Родители ссорятся, но как-то по-доброму. Отец курит и учит уму-разуму. Мать на хозяйстве. Кстати, о хозяйстве. Мама решила сделать моё фирменное походное блюдо под названием «всё в кучу!».

В одну кастрюлю она почистила картошку, морковку, набросала зелени, а сверху вывалила банку тушенки и залила это адское варево водой. Классическая походная история. Добавишь воды побольше? Будет суп. Воды поменьше? Каша. А ещё она воспользовалась моим советом и запекла тыкву. Через полтора часа всё было готово. Мы сели за накрытый стол и принялись орудовать ложками.

Как оказалось, мама варила суп, но не уследила за уровнем воды — и вышла каша. За это её никто не укорял, а наоборот, радовались, что еда не сгорела. Вот только специй у нас не было, из-за чего каша вышла пресноватой. Зато тыква в качестве десерта зашла на ура. Смолотили её всю без остатка. Гав с довольной физиономией прислонился к стене и икнул.

— Спасибо, хозяюшка. Было вкусно.

— Ещё бы, — деловито заявила мама и расплылась в счастливой улыбке.

— Мам, а где ты ты так научилась готовить? — спросил я, доедая свою порцию тыквы.

Мама лишь отмахнулась.

— Пожила на полном обеспечении Архарова, вот и научилась.

В её словах сквозила обида. А учитывая то, что мама батрачина на старуху и потрошила рыбу для продажи, могу предположить, что в лучшем случае её обеспечивали продуктами, а готовить их приходилось самой. Если это полный пансионат от моего папаши, то как же она жила раньше? Гаврилов достал пачку сигарет и спички, запихнул в рот папиросу, но напоролся на наши с мамой строгие взгляды.

— Что не так? — возмутился было он.

— Зля я тебя подлатал. Всё лавно подохнешь от кулева, — покачал я головой и запихнул в рот последний кусок тыквы.

— Если хочешь курить, то кури в окно, а лучше на улице, — строго заявила мама.

— Неженки, — фыркнул капитан и отправился открывать форточку.

Я же посмотрел на маму. Она выглядела отлично. Да, немного устала, не мешало бы сходить в баньку помыться, но было в ней какое-то величие, что ли. Это и заставило меня задать вопрос, который ранее вечно был не к месту.

— Мам, а какая у тебя девичья фамилия?

— А это важно? — тут же помрачнела она.

— Елизавета Максимовна, мне тоже интересно. А то ваш образ не слишком-то вплетается в родовые черты Архаровых. — Гав чиркнул спичкой и, подпалив сигарету, затянулся.

— И какие же у них черты? — хмыкнула мама.

— Ну-у-у. Такие. — Капитан взмахнул в воздухе тлеющей сигаретой, нарисовав окружность, как будто это что-то объясняло.

— Округлые? — прыснула со смеху мама.

— Что? Нет. Я хотел сказать, хладнокровные, решительные.

— А я, стало быть, нерешительная? — нахмурилась мама.

— Я такого не говорил, — тут же встал в защитную позу капитан, но тут понял, что с ним играют. — Да ну вас, Елизавета Максимовна.

— Да ну меня — куда? — усмехнулась мама, стрельнув глазками.

— Гхм. Вообще-то я тут. Если хотите устлоить блачные иглища, то дождитесь, пока я выйду из-за стола, — подал я голос.

Услышав это, мама удивилась и метнула в меня полотенце. Я с лёгкостью уклонился.

— Станислав Карлович, вы слышали, какой у нас тут умник?

— Да, Елизавета Максимовна. Сдаётся мне, что утренняя тренировка была слишком лёгкой, вот у него и остались силы, чтобы чушь молоть. — Гав затянулся и выпустил в окно облако дыма. — Ну ничего, это мы исправим, — просипел он.