Эволюционизм. Том первый: История природы и общая теория эволюции

Вспомним также, как грозно в лице прокурора Вышинского выступала против этого «буржуазного» права сталинская юстиция: презумпция невиновности рассматривалась ею как способ, посредством которого «враги народа» могли бы ускользнуть от «карающего меча» самого передового в мире советского правосудия. В качестве «царицы доказательств» в рамках этого правосудия было также определено «чистосердечное признание» обвиняемых. В итоге «сознавались» миллионы.

Презумпция есть законное, гуманное, справедливое установление, международно признанный и морально обоснованный правовой институт, направленный на закрепление права граждан на защиту собственных интересов, убеждений и опять же прав, на защиту их от бездоказательных обвинений. Вполне естественно, что и в науке как сфере своего рода состязательного правосудия презумпция является вполне правомерным средством защиты убеждений.

Учёный вправе представить на суд научного сообщества любые факты, доводы и аргументы в защиту своей идеи, а бремя сбора доказательств против этой идеи лежит на тех учёных, которые выдвигают и обосновывают альтернативные ей идеи.

Совершенно иначе рассуждает по этому поводу Ю.Чайковский, для него презумпция – бездоказательное утверждение. «Когда скептики дружно заявили Дарвину, – пишет он, – что наглядность идеи отбора не может заменить доказательств реальности отбора как фактора эволюции, он фактически стал защищать идею отбора именно как презумпцию: не раз он заявлял, что единственный пример свойства, необъяснимого отбором, явился бы «сильнейшим ударом» по всему учению» (Там же, с. 125–126).

Конечно, отсутствие доказательств реальности отбора – серьёзное обвинение. Но Дарвин представил в обоснование идеи отбора как фактора эволюции все возможные факты и аргументы, какие только можно было собрать, обладая огромной эрудицией в натуралистической биологии. Он рассуждал методом аналогий, что вполне правомерно, поскольку отбор является всеобщим, универсальным фактором эволюции, а не только направляющим фактором биологической эволюции.

Аналогия с искусственным отбором показала возможность глубокого изменения форм и признаков живых организмов при направленной селекции, обеспечившей выживание и оставление потомства организмами, наиболее приспособленными для блага человека. Аналогия с рыночной экономикой по Адаму Смиту, показавшему зависимость качества продукции и услуг от отбора наиболее эффективно работающих предпринимателей, помогла Дарвину определить роль отбора в экономии природы.

Далее шла вполне правомерная экстраполяция закономерностей, полученных методом аналогии, на сотни тысяч и миллионы лет эволюции видов в дикой природе. Какие доказательства Дарвин мог предоставить ещё? Дополнительные доказательства могли быть представлены только в том случае, если бы наблюдения за изменением видов велись в течение этих сотен тысяч и миллионов лет.

Оппоненты считают представленные факты изменчивости и аргументы, связанные с аналогией и экстраполяцией, недостаточными? Тогда пусть представят доказательства противного или даже хотя бы один пример бездействия отбора при эволюционных изменениях. Так рассуждал Дарвин и был совершенно прав. И таких примеров не нашлось ни тогда, ни сейчас.

Даже сегодня ни одна из теорий, претендующих на альтернативу дарвинизму, не может обойтись без идеи отбора как фактора эволюции. Теория нейтральности отрицает адаптивный характер мутагенеза, достаточного для отбора генотипов. И она же вынуждена обращаться к отбору фенотипов, необходимому для направленности эволюции. Теория прерывистого равновесия отрицает внутривидовой отбор как фактор преобразования видов. И она же не может обойтись без межвидового отбора как фактора эволюции видов.

Даже сальтационисты не могут представить эволюцию без отбора, поскольку им приходится объяснять, каким образом птица, вылетевшая из яйца рептилии, приспособилась к тем условиям, в которые она попала после столь чудесного превращения. Шлифовка отбором оказывается необходимой и здесь.

Что касается ламаркистов, то среди них очень трудно найти теоретика, который отрицал бы эволюционную роль отбора. К таким теоретикам не относится и Ю.Чайковский, поскольку, отвергая отбор, он выдвигает на его место «расплод», который никак не может быть ничем иным, кроме как активной формой отбора.

Ещё одну презумпцию дарвинизма Ю.Чайковский выделяет у А.Уоллеса, который был склонен «считать каждый признак полезным – либо по известной причине, либо по неизвестной» (Там же, с.126). Известно, что Дарвин, в отличие от Уоллеса, для объяснения сохранения отбором даже некоторых вредных признаков выдвинул гипотезу полового отбора, как особой формы отбора, способной вступать в противоречие с общей направленностью отбора.