Эвпатриды удачи. Трагедия античных морей.

 Торговля Хирама и Соломона процветала, как никогда раньше. Говоря словами премудрого Соломона, купеческие корабли издалека добывали хлеб свой. А чтобы «хлеба» было побольше, финикияне стали делать суда каркасными и с неслыханно обширным трюмом. В значительной мере благодаря большому и хорошо устроенному флоту финикийская морская торговля успешно соперничала с торговлей сухопутной. Пророк Иезекииль, чья деятельность относится ко второй половине VII и к первой четверти VI века до н. э., изображает Тир как самый богатый и сильный портовый город того времени. Из Фарсиса поступали серебро, железо, свинец и олово. Иаван, Фувал (Тубал) и Мешех поставляли рабов и медную посуду. Из Фогарма доставляли «лошадей и строевых коней и лошаков». Слоновую кость и черное дерево присылали «сыны Дедана»; карбункулы, кораллы, рубины, пурпуровые и узорчатые ткани и виссон - арамеяне; сласти, мед, деревянное масло, бальзам и египетскую пшеницу - иудеи и израильтяне; вино и белую шерсть - жители Дамаска. Иаван и Дан давали в обмен на финикийские товары выделанное железо, кассию и благовонные деревья, Дедан - «драгоценные попоны для верховой езды». Аравийские князья пригоняли ягнят, баранов и козлов. Купцы из Савы, Раемы, Харрана, Едена, Ассура и Хилмада, вожди аморитского племени ханеев наводняли рынки Финикии «всякими лучшими благовониями», драгоценными камнями и золотом, дорогими одеждами, шелковыми и узорчатыми материями, доставляемыми на рынки «в дорогих ящиках, сделанных из кедра и хорошо упакованных».

 После смерти Соломона Израильско-Иудейское царство раскололось на Израиль и Иудею. Примерно в это же время умер Хирам. Вероятно, при его сыне плавания в Офир и Фарсис еще продолжались. Но внук Хирама Абдаштарт был свергнут с трона своими молочными братьями, и тирянам стало не до морских прогулок. С этого времени в Тире не утихала борьба за власть. Междоусобицы привели к ослаблению Тирской державы. Тир лишился флота: «От вопля кормчих твоих содрогнутся окрестности. И с кораблей своих сойдут все гребцы, корабельщики, все кормчие моря и станут на землю»,- пророчит Иезекииль. От Тира отвернулись многие из тех, кто еще вчера искал благосклонного взгляда его владыки. «Когда приходили с морей товары твои, ты насыщал многие народы; множеством богатства твоего и торговлею твоею обогащал царей земли. А когда ты разбит морями в пучине вод, товары твои и все толпившееся в тебе упало. Все обитатели островов ужаснулись о тебе, и цари их содрогнулись, изменились в лицах. Торговцы других народов свистнули о тебе; ты сделался ужасом,- и не будет тебя во веки»,- так заканчивает Иезекииль свой плач о Тире.

 Воспользовавшись междоусобицами, в Финикию ворвались полчища ассирийцев. Ашшурнасирпал II (883-859 годы до н. э.) хвастался в одной из своих наскальных надписей, что Тир, Сидон и Арвад приносили ему дань - золото, серебро, свинец, бронзу, ткани, чаши. «Я принял их дань,- говорится в надписи,- и они целовали мои ноги». Коммерческие плавания пришли в упадок, а попытка Иосафата и Охозии выйти в море самостоятельно кончилась плачевно. Может быть, их корабли разбила буря, а возможно, им просто недоставало морского опыта.

 ...Элисса металась по дворцовым покоям и не знала, что предпринять. А действовать нужно было срочно и решительно. После того как ее младший брат и соправитель, царь Тира Пигмалион, сын Мутгона, залил алтарь кровью ее мужа и дяди Акербы, Элисса не могла чувствовать себя в безопасности. Богатства Акербы, верховного жреца Мелькарта, стали теперь ее богатствами, и они по-прежнему лишали Пигмалиона сна и покоя. Об этом сообщил Элиссе Акерба, явившийся ей во сне.

 Но бежать некуда, у Пигмалиона цепкие руки и длинные стрелы. Элисса была примерно в таком же положении, в каком, наверное, оказался легендарный дровосек Ус, когда вокруг него пылал лес, а с одной стороны шумело море. Ус тогда нашел выход: он обтесал ствол кедра и вверил свою судьбу зыбким волнам. Это был первый в истории выход человека в открытое море, и этим человеком был ее соотечественник - финикиянин. Море... Море... В этом что-то есть... Элисса кликнула верных ей придворных: необходимо было обсудить возникшую идею.

 После недолгих приготовлений Элисса и верные ей люди сумели пробраться к снаряженному втайне кораблю. Путь был только один - на запад. Мелькарт, бог путешественников и мореходов, сразу взял под свое покровительство царицу, чей муж был его полномочным представителем в Тире. Беглецы благополучно достигли Кипра, где верховный жрец бога Бела оказал им гостеприимство и взял под свою защиту (с Кипром у Финикии были очень тесные связи).