Эвпатриды удачи. Трагедия античных морей.

 В конце концов империя была поделена. В 311 году до н. э. в ее азиатской части образовалось государство, созданное полководцем Селевком. В 306 году до н. э. македонский трон занял диадох Антигон. Год спустя Птолемей короновался царем Египта. Наконец, в 283 году до н. э. возникло Пергамское царство, где царем стал грек Филетер, начальник гарнизона Пергама.

 В 332-331 годах до н. э., еще при жизни Александра, в юго-восточной части Средиземноморья произошло событие, надолго предопределившее судьбы всех, кто кормился морем: по совету знатока этих мест Гомера, явившегося македонскому государю во сне, в устье Нила, близ острова Фарос, была основана Александрия. Город строился сразу по единому плану, разработанному архитектором Динохаром, взявшим за основу систему Гипподама. Александрия была задумана как морская крепость, способная содержать флот, достаточный для того, чтобы обеспечить городу не только безопасность, но и господство на море.

 Большой флот требовал хорошей гавани - одновременно морской и речной. Динохар вместе с Александром Македонским разработал ее проект, но завершено строительство было только при Птолемее II. Если вообразить себе Кронштадт, соединенный дамбой длиной в тысячу триста метров с городом Ломоносовом, можно получить неплохое представление об этом сооружении. Динохар задумал соединить Фарос дамбой-мостом Гептастадием с материком и укрепить всю эту часть города. В городе дамба, примыкая к природной бухте в районе Брухейона, образовывала отличную стоянку для кораблей, а сильно укрепленный остров превращался в мощный форпост на случай внезапного нападения. Эта дамба не касалась суши, с берегами материка и острова ее соединяли мосты, парящие высоко в небе на мраморных колоннах. Под ними могли свободно проходить любые суда. Западнее и восточнее были сооружены еще две дамбы, параллельные главной и тоже не касавшиеся суши. Гептастадий образовывал две гавани - искусственную Эвност, связанную каналом протяженностью в два с половиной километра с внутренним Мареотидским озером, и естественную Большую с частным портом Птолемея. Здесь мостов не было. Узкие проходы между их оконечностями и Фаросом в случае опасности перекрывались массивными цепями (как это делали карфагеняне), обеспечивая гарантию против всяких неожиданностей. «Те корабли, которые по неосторожности или от бурь меняли свой курс и попадали сюда, делались добычей жителей Фароса, которые грабили их точно пираты,- пишет Цезарь и добавляет: - Но против воли тех, кто занимает Фарос, ни один корабль не может войти в гавань вследствие узости прохода». В юго-восточной части Эвноста, в устье Мареотидского канала, располагалась военная (тоже искусственная) квадратная гавань с верфями - Кибот.

 Очень может быть, что идею этого проекта Динохар заимствовал у сицилийцев: точно такая же каменная дамба еще в VI веке до н. э. соединяла побережье Сиракуз с близлежащим островом Ортигия, имевшим две гавани. В малой гавани - Лаккии - помещались шестьдесят триер, они могли входить в нее только поодиночке через запирающиеся ворота. В 413 году до н. э. дно сиракузских гаваней было утыкано острыми сваями, на которых погибла большая часть афинского флота: это был один из способов защиты, такие «частоколы» упоминает, например, Фукидид. Но нельзя исключать и того, что образцом для Динохара послужил Милет с его островом Ладой, тем более что строителем милетской гавани был Гипподам.

 В восточной части Фароса на скале была воздвигнута крепость, ее стодвадцатиметровая башня служила маяком. Первый ярус был сложен из шлифованного известняка, длина стороны квадратного основания составляла тридцать с половиной метров. В этом ярусе постоянно находилась охрана и размещались запасы продовольствия и цистерны с питьевой водой на случай осады. Винтовая внутренняя лестница вела в восьмигранный второй ярус, посвященный восьми ветрам. Ярус был облицован мрамором, а на его углах стояли скульптуры. Много выдумки вложили александрийские инженеры в эти статуи: одна из них отбивала часы суток (куранты), другая подавала сигналы при появлении вражеских кораблей, третья (вращающаяся) всегда указывала рукой на солнце. Над этим ярусом возвышался еще один, окруженный гранитными колоннами,- фонарь-купол, увенчанным семиметровой позолоченной статуей Посейдона с лицом Александра. Сложная система зеркал обеспечивала видимость света маяка на расстоянии до сорока километров. Возможно, это проект Архимеда, как и еще один: арабский путешественник Насир-и-Хосров, видевший в XI веке этот маяк еще целехоньким, сообщает, что на нем была установлена огромная линза из зеркально отполированного металла, способная так фокусировать солнечные лучи, что поджигала неприятельские корабли. О подобном устройстве сообщали и античные, гораздо более ранние источники, повествующие об обороне Сиракуз.