Евразийская империя. История Российского государства. Эпоха цариц

Но затем произошла французская революция, и Екатерина убедилась, что плебсу нельзя давать свободу и в Европе – это приводит к распаду и кровавому хаосу. Сначала парижские события лишь неприятно удивили императрицу, она преуменьшала их значение и винила во всем бесхарактерность Людовика XVI. Но на всякий случай велела всем русским, жившим в Париже, немедленно возвращаться в Россию – чтобы не заразились бунтарским духом.

По мере того как нарастали революционные события, Екатерина тревожилась все больше. Узнав о казни короля, она слегла. «Равенство – чудовище! – воскликнула царица. – Оно желает само быть королем!». Что плохого в равенстве, она объясняла в письме барону Гримму: «Французские философы, которых считают подготовителями революции, ошиблись в одном: в своих проповедях они обращались к людям, предполагая в них доброе сердце и таковую же волю, а вместо того учением их воспользовались прокуроры, адвокаты и разные негодяи, чтоб под покровом этого учения (впрочем, они и его отбросили) совершать самые ужасные преступления, на какие только способны отвратительнейшие в мире злодеи».

Не все русские были согласны, что равенство – чудовище, но в 1790-е годы общественная полемика в России стала совершенно невозможна, и вольнодумцы, посмевшие ратовать за свободу, дорого за это заплатили. К концу царствования режим Екатерины стал почти параноидально реакционным. Кажется, и сама монархиня от страха перед мятежом отчасти утратила психическое здоровье. У нее появилась идея уничтожить вообще всех французов, чтобы само имя этого народа исчезло. В пределах ее власти находилось довольно много представителей этой нации, живших в России, и императрица повелела изгнать всех, кто публично не заявит о своем отвращении к революции.

В эти годы особенное значение приобрело учреждение, заведенное Екатериной еще в самом начале правления, – Тайная экспедиция, прямая преемница Тайной канцелярии, которую торжественно упразднил Петр Третий. Даже тогдашняя Екатерина, еще полная высоких идей, считала необходимым иметь секретную полицию, которая будет оберегать ее шаткий престол от заговоров.

Сначала это ведомство вело себя довольно тихо, то есть подглядывало и подслушивало, но большой силы не имело. Его начальник Степан Шишковский долгое время прямого доступа к царице не имел и удостоился первого генеральского чина лишь через 17 лет службы (вспомним, что глава Тайной канцелярии Ушаков был графом и генерал-аншефом).