Евразийская империя. История Российского государства. Эпоха цариц

Самая эпидемоопасная ситуация сложилась близ Кремля, где у Варварских ворот висела икона Богоматери. Прошел слух, что она творит чудеса исцеления, и вокруг все время толпился народ, целуя образ и суя в ящик для пожертвований деньги. Здесь же, прямо в толпе, падали и умирали больные, но это никого не останавливало.

Пятнадцатого сентября, когда разразился бунт, в городе не было никакого начальства. Почти все богатые люди, кто мог себе это позволить, давно уже покинули проклятое место, а тут еще и уехал в свою усадьбу генерал-губернатор.

Самой значительной персоной оказался митрополит московский Амвросий. Он приказал наряду солдат опечатать и забрать денежный ящик, чтобы устранить источник заразы.

Горожане, недовольные властями и напуганные эпидемией, ящик не отдали и кинулись в Кремль, чтобы расправиться с митрополитом. В тот день Амвросий избежал гибели, вовремя перебравшись в пригородный Донской монастырь, но толпа разгромила архиерейское подворье, а заодно взломала винный погреб, после чего пришла в еще большее буйство.

Назавтра бунтовщики добрались и до монастыря, где прятался митрополит, выволокли старика прямо из церкви и забили кольями до смерти.

Чумной бунт. Э. Лисснер

В отчаянной ситуации, когда большой город погрузился в полную анархию, а никого из больших начальников не было, решительность проявил управляющий Главной соляной конторы Петр Еропкин. Он собрал всех имевшихся в Москве солдат (набралось лишь 130 человек), выкатил две пушки и устроил настоящее побоище у Боровицких ворот, положив на месте около ста бунтовщиков.

Но мятеж не стих и теперь. На третий день собрались новые толпы и опять двинулись к Кремлю. К этому времени наконец появился генерал-губернатор Салтыков с полком регулярной армии. Лишь увидев значительный воинский контингент, восставшие рассеялись.

Напуганная московскими событиями императрица отправила в старую столицу своего фаворита Григория Орлова. Тот произвел следствие, трех человек повесил, многих перепорол, но зачинщиков не обнаружил. К этому времени в связи с наступлением холодной погоды эпидемия пошла на убыль. Екатерина уволила с должности Салтыкова, объявила Орлова великим победителем чумы и на том успокоилась.

А через несколько месяцев вспыхнул новый мятеж – на сей раз далеко от столиц, на окраине, но в регионе очень опасном.

Здесь, на реке Урал, которая тогда называлась Яик, обитало Яицкое казачество, созданное для обороны границ и освоения степных земель. Власти вели себя с этими своенравными, хорошо вооруженными людьми весьма неосмотрительно, раздражая их всякими несправедливостями, назначая новые поборы и покушаясь на старинные привилегии.

Поводом для мятежа стал слух, что пятьсот казаков, назначенные для отправки на Северный Кавказ, будут там записаны в гусары с непременным бритьем бород. В Яицком городке, столице округа, начались беспорядки. Казаки отказывались повиноваться атаману Тамбовцеву и войсковой старшине, шумели, протестовали, но до кровопролития пока не доходило.

Масла в огонь подлило прибытие солдатской команды генерал-майора Рауш фон Траубенберга. Он отказался вести какие-либо переговоры, арестовал зачинщиков, а когда собралось большое скопище народа, велел палить картечью, многих убив и ранив. Но казаки – не безоружная московская толпа. Они взялись за оружие и перебили чужаков, а заодно и почти всю верхушку войска, включая атамана.

После этого, 13 января 1772 года, казаки выбрали на кругу трех «поверенных» и постановили отправить к императрице делегацию с объяснением, что мятеж произошел по вине самого генерала Траубенберга. Не очень рассчитывая на царскую милость, бунтовщики стали готовиться к обороне.

Предосторожность оказалась не лишней. Делегацию в Петербурге арестовали, а к Яицкому городку отправили генерал-майора Фреймана с большим отрядом драгунов, егерей и верных правительству казаков – всего 3 700 человек с двадцатью пушками.

Третьего – четвертого июня произошел двухдневный бой, в котором регулярные войска одержали победу. Тогда большинство населения, около тридцати тысяч человек, погрузившись на повозки, попытались уйти в степь, но солдаты их догнали и вынудили вернуться.

Следствие и суд растянулись на целый год. В июле 1773 года пятьдесят четыре казака после телесного наказания были сосланы в Сибирь, еще несколько десятков отданы в солдаты.

К прежним обидам и репрессиям прибавился огромный штраф в 35 тысяч рублей, который расписали по семьям. При этом основная масса участников восстания осталась там же, где была, и сохранила оружие. Скоро казаки обретут сильного вождя и снова поднимутся.

Но прежде чем рассказать о Емельяне Пугачеве, остановимся на самом феномене русского самозванства.