Евреи ислама

Другой пример — статус пятницы как мусульманского «шабата», в чем явно отражены еврейская суббота и христианское воскресенье¹¹. Поскольку христиане дистанцировались от своих еврейских предшественников, перенеся «шабат» с субботы на воскресенье, мусульмане также дистанцировались от обоих своих предшественников, выбрав пятницу. Но есть и другое важное отличие. Мусульмане не только выбрали другой день недели, но и полностью изменили представление о природе «шабата». Мусульманский «шабат» — это прежде всего день публичной молитвы, о чем свидетельствует арабское название, данное пятнице, йаум аль-джума («день собрания»). В классические времена пятница не была днем отдыха, и, хотя идея о том, что ее следует рассматривать как таковую, выдвигалась неоднократно, в большинстве случаев мусульманские власти такую идею осуждали как достойную порицания имитацию еврейской и христианской практик. Со временем привлекательность дня отдыха возобладала над теологическими сомнениями относительно его происхождения, и к настоящему времени большинство мусульманских государств приняли то, что сейчас является общей практикой, и учредили еженедельный день отдыха.

Для раннего периода исламской истории, в VII веке и большей части VIII века, историк иудео-исламской традиции в основном занимается определением еврейских элементов в исламе, то есть тем, что можно назвать еврейским влиянием или еврейским вкладом. Задача эта сама по себе отнюдь не простая. Несмотря на множество историй, рассказанных о новообращенных евреях и их влиянии (в основном вредном), известно о них мало. Все, чем мы располагаем о раннем исламе, содержится в Коране и в исламских традициях, а, как хорошо известно, интерпретация и оценка этих традиций, даже их датировка и подлинность вызывают множество проблем. Возникает также вопрос, насколько еврейская составляющая в исламе исходила непосредственно из еврейских источников, и насколько она была опосредована христианством. Христианских элементов в раннем исламе не меньше, чем еврейских, а возможно, и больше, и христианский компонент сам по себе включает некоторые еврейские элементы, ставшие уже частью христианства. Задача историка еще более осложняется деятельностью в Аравии или вблизи нее иудео-христианских групп и других еврейских и христианских сектантов, о верованиях и практике которых мы мало что знаем.

В конце VIII века все еще более усложняется. Влияние перестает быть односторонним. Евреи теперь уже не пассивные наблюдатели и, возможно, помощники в зарождении новой религии, а один из многих компонентов многообразной и плюралистической цивилизации. В этой ситуации параллели и черты сходства между еврейскими и мусульманскими верованиями и практиками вполне могут быть обусловлены мусульманским влиянием на иудаизм, а не только лишь, как считали предыдущие ученые, еврейским влиянием на ислам.

Проиллюстрируем проблемы, с которыми сталкивается ученый, несколькими примерами.

Мусульманское право гласит, что во время поста Рамадан поститься следует только в дневное время. Ночью, от заката до рассвета, разрешается есть и пить. Пост начинается снова на рассвете, «пока не станет различаться перед вами белая нитка и черная нитка на заре» (Коран, 2:187). Авраѓам Гейгер¹² впервые обратил внимание на сходство этого предписания и того места в Талмуде, где определяется время рассвета, когда можно читать молитву Шма

[27], как время, когда можно различать синий и белый цвет или, по другому мнению, синий и зеленый. Иерусалимский Талмуд несколько более детален и говорит о «краях одежды», которые содержат цицит (кисти) с голубой нитью, упоминаемые при чтении Шма

. Здесь, как и в случае с Иерусалимом, хронология не вызывает сомнений. Мишна и Гемара[28], будь то в Вавилонском или Иерусалимском Талмуде, были завершены до прихода ислама. Сходство между ними достаточно близко, чтобы по крайней мере предположить связь; даже разница — черно-белая вместо сине-белой или сине-зеленой — может быть преднамеренным отдалением, как, например, принятие воскресенья и позднее пятницы вместо субботы в качестве дня общественной молитвы. Для верующего мусульманина талмудические отрывки представляют собой искаженную реликвию ранее утраченного откровения, подтвержденного в его полной и окончательной форме в Коране. Компаративисту остается выбирать между еврейским влиянием и происхождением из общего источника.