Евреи ислама

В течение XIX века, с эмансипацией евреев во всех цивилизованных странах Европы и принятием евреев в качестве граждан с основными правами гражданства, такие действия европейских правительств от имени своих еврейских подданных стали нормальными. Новая ситуация возникла, когда евреи в этих западных странах, все больше осознавая тяжелое положение своих единоверцев на Ближнем Востоке и в Северной Африке, стали выступать и вмешиваться от их имени, используя еврейские и, где это было возможно, политические и дипломатические каналы.

Вовлечение западных держав в дела евреев исламских земель далеко не всегда шло тем на пользу; зачастую происходило обратное. В то время как еврейское лоббирование и либеральные принципы порой объединялись ради того, чтобы произошли сдвиги в пользу евреев, поднимались и другие силы, враждебные как еврейской эмансипации, так и просвещению XIX века и действовавшие в противоположном направлении. Эти силы находили опору в сплаве древних предрассудков и современных интересов.

Новая система трехсторонних отношений Запад — ислам — евреи нашла свое первое драматическое выражение в знаменитом Дамасском деле 1840 года. 5 февраля того года отец Тома, монах-капуцин, сардинец, внезапно исчез вместе со своим слугой. В их убийстве обвинили еврея-цирюльника, и тот после пыток заявил, что готов признаться. Собратья капуцина, подстрекаемые и поощряемые французским консулом Ратти-Ментоном, провозгласили, что евреи убили монаха в ритуальных целях. По настоянию консула губернатор Шариф-паша арестовал большое число лидеров общины и простых евреев, многие из которых затем подверглись пыткам. Один общинный лидер, Йосеф Ланиадо, умер во время допроса; другой, Моше Абулафия, спас себя, приняв ислам. Его и нескольких других пытками принудили подтвердить все «догадки» обвинителей. Французский консул, чтобы оправдать и продолжить свои действия в Дамаске, поддержал обвинение во французской прессе активной кампанией, направленной против евреев Дамаска и евреев в целом. Дамаск был в то время под властью Мухаммеда Али-паши, османского правителя Египта, который сумел превратить и Египет, и Сирию в единое полунезависимое княжество под чисто номинальным османским сюзеренитетом. Проводимую им политику в отношении евреев Дамаска поддерживала Франция, а против нее выступали Великобритания и другие европейские державы.

Это знание расстановки сил помогает понять, почему обращения французских еврейских лидеров к правительству Франции вызвали неудовлетворительную реакцию, а такие же призывы в Великобритании дали совсем другой эффект. 22 июня 1840 года министр иностранных дел Великобритании лорд Пальмерстон сообщил парламенту, что он предупредил Мухаммеда Али-пашу о возможной реакции, которая будет иметь место в Европе в ответ на его «варварское обращение» с евреями Дамаска. 3 июля в официальной резиденции лорд-мэра Лондона состоялось массовое собрание, на котором члены парламента и высокопоставленные церковники осудили возрождение средневековой клеветы, а также пытки и убийства невинных людей на ее основании. Другие западные правительства, включая Соединенные Штаты, также высказались в поддержку позиции Великобритании. На встрече видных евреев в Лондоне с участием французского государственного деятеля, еврея Адольфа Кремье, было решено направить на Ближний Восток делегацию, состоящую из самого Кремье, его соотечественника, востоковеда Соломона Мунка, и лидера английского еврейства, обладателя рыцарского титула сэра Мозеса Монтефиоре.

Несмотря на все препятствия, чинимые на пути делегации французскими представителями в Каире и Дамаске, она при значительной дипломатической поддержке достигла своей цели. 6 сентября 1840 года в ответ на совместную ноту девяти европейских консулов Мухаммед Али-паша направил в Дамаск приказ об освобождении оставшихся в живых еврейских заключенных. Вскоре после этого Мухаммед Али был вынужден отказаться от Дамаска и остальных частей Сирии, в которых был восстановлен османский суверенитет. По дороге в Европу представителей еврейской делегации принял османский султан, который по их просьбе издал фирман, осуждающий обвинение в ритуальном убийстве как необоснованную клевету и подтверждающий намерение османских властей обеспечить полную защиту для евреев их жизни и собственности³.