Евреи, Христианство, Россия. От пророков до генсеков

Судьба Иуды из Кериота недостаточна ясна. По версии Матфея, «бросив серебренники в храм, он вышел, пошел и удавился» (Мф. 27:5). По версии Луки Иуда «приобрел землю неправедной мздой, и, когда низринулся, расселось чрево его, и выпали все внутренности его» (Деян. 1:18). Мотивом предательства Иуды могли быть как корыстолюбие, так и разочарование иудея-зелота, чаявшего найти в Иисусе грядущего восстановителя царства Израилева и нашедшего в Нем мечтателя о духовно обновленном Царствии Божием.

На опустевшее после Иуды место община по жребию из двух кандидатур Иосифа Варсавы и Матфия — выбрала Матфия, доведя число Апостолов до двенадцати. Вот их имена: Петр (Симон), Иаков Заведеев, Иоанн (Богослов), брат Иакова Заведеева, Андрей (брат Симона-Петра), Фома, Филипп, Варфоломей (Нафаноил), Матфей (Левий), Иаков Алфеев, Симон (Зелот), Иуда Иаковлев (Фаддей), Матфий.

Принцип безбрачия духовенства был уже провозглашен, хотя эта идея находилась еще в зародыше. Апостолы Петр и Филипп были женаты и имели детей.

Главным занятием Апостолов были проповеди и молитвы, однако, здесь самые блестящие роли в деле пропаганды христианства достались не им. Только имена Апостолов Петра, Фаддея и Андрея Первозванного стали широко известны за пределами Иудеи.

Первая христианская община отличалась от окружающих евреев лишь верой в совершившееся пришествие Мессии. Люди, не посвященные в это таинство, смотрели на общину как на секту Хасидим и любили их за кротость, благочестие и простоту. Пребывание в такой секте отнюдь не рассматривалось как ересь или раскольничество и первоначально не подвергалось никаким гонениям. Иисус сознательно не оставил после себя никаких новых формальных обрядов, ритуалов, а вся теология общины сводилась к главному: «Иисус — Мессия, сын Божий». Эти первые иудео-христиане добросовестно выполняли еврейские обряды, в то время как размышления их посвящались, по-видимому, не столько Торе, сколько любимому Учителю. Обычно это происходило во время воскресных, вечерних, братских трапез. Воспоминания о первых годах христианства являются воспоминанием как бы о земном рае, к которому в своих мечтах будут стремиться истинные христиане всего мира.

Замечательным свойством новой религии было появление особого вида вдохновения — пророчеств. Вновь появились псалмопевцы, пророки, пророчицы. Однако никому не приходило в голову записывать эти тексты, т. к. сам Иисус проповедовал устно, его слова хорошо помнили и ждали Его скорого второго пришествия.

Преобладающей идеей первой христианской общины было сошествие Святого Духа, нисходящее на собрание, как некое таинственное дуновение. Считалось, что Святой Дух исходит от самого Иисуса. Всякое движение души было делом Святого Духа. Сошествие Святого Духа понималось как второе крещение.

В день Пятидесятницы огненные языки почили на каждом из Апостолов «и исполнились все Духа Святого и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать» (Деян. 2:4). С этого дня дается старт интернационализации христианства. Согласно духу Нового Завета слово Божие не должно иметь особого национального языка, оно свободно, доступно всем и не нуждается в переводчиках. Это был очень важный шаг, и он был впервые сделан евреями-христианами, тогда как правоверные иудеи признавали только еврейский (арамейский) язык священным языком, несравнимым ни с каким другим национальным языком.

В тот день в Иерусалиме крестилось сразу три тысячи человек. Резко возросшей количественно общиной признавалось, что Мессия объединит все народы и все языки. Однако это признание произошло не сразу, а в процессе эволюции, включающей иногда очень острые конфликты.

В первой христианской общине господствовал дух безоговорочной общности имущества. «Не было между ними никого нуждающегося, ибо все, которые владели землями или домами, продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам Апостолов; и каждому давалось, в чем кто имел нужду» (Деян. 4:34, 35). Обобществление имущества и коммунистическая организация жизни большого коллектива людей всегда было скалой, о которую разбивались экономическое благополучие и судьбы отдельных личностей. Поэтому церковь, дабы не порождать ненужных коллизий, довольно быстро отказалась от этих принципов. Однако в тот период общность имущества была незыблемым законом для всех членов секты. Утаивание части имущества при вступлении в общину сурово наказывалось (Деян. 5:1–10).

Таким образом, первоначальным элементом христианства был социализм, монашеское общежитие. Современная монашеская жизнь, вытекающая из духа христианского учения, есть продолжение первобытной церкви. Милосердие и братство было девизом христианской общины, и это резко отличало ее от жестокого языческого мира, делало привлекательным в глазах обездоленных бедняков.