Евреи России. Времена и события. История евреев Российской империи

Читатель написал в еженедельник «Рассвет» в разгар войны: «Умер еврейский городок… Умер маленький мирок нашей жизни. Жили люди‚ был городок‚ и нет его больше. Война поглотила его… Там‚ где прошли огонь и меч‚ выкосив всё добро‚ нельзя свить нового гнезда. Там‚ где не на чем и нечего сеять‚ ничего не вырастет. В тех местах‚ где навет изгнал евреев‚ теперь, как вороны‚ слетевшиеся на поле битвы‚ начинают оседать чужие‚ продавая еврейские товары‚ оставленные изгнанниками. Они победили. Был городок и нет его больше…»

6

В апреле 1915 года газета «Наш вестник» при главном штабе Северо-Западного фронта опубликовала сенсационное сообщение о «возмутительном предательском поведении» евреев местечка Кужи Ковенской губернии. Они якобы спрятали немецких солдат в подвалах своих домов‚ ночью подожгли по сигналу местечко‚ и немцы из засады напали на русских солдат‚ расположившихся там на ночлег.

Жителей местечка Кужи предали военно-полевому суду «за измену отечеству и предательские действия против нашей армии»; в отместку за это выслали около 200 000 евреев из прифронтовых районов Курляндской‚ Ковенской‚ Сувалкской и Гродненской губерний. Из Ковно в течение двух суток изгнали 20 000 человек‚ включая рожениц‚ раненых солдат-евреев‚ стариков и старух‚ тяжелобольных и обитателей сумасшедших домов. Фабрики‚ магазины‚ имущество – всё было брошено на произвол судьбы‚ десятки тысяч жителей тех губерний повезли в товарных вагонах на юг черты оседлости‚ на многих вагонах было написано мелом – «шпионы».

Корреспонденты русских газет телеграфировали: «Минск – проследовало 8000 евреев. Витебск – за последние три дня проследовало свыше 20 000 евреев. Вильно – сегодня прошли через город 13 поездов с евреями…» В суматохе выселения жены теряли мужей‚ родители своих детей‚ в газетах появились обращения такого содержания: «Брук Леа ищет своего мужа Давида… Бекер Соня ищет своего отца Иосифа Бекера и мать Фейгу… Меламдович Меер ищет свою дочь Хаю Фридкин (солдатку) с пятью девочками… Винник Давид с семьей ищет сына Лейбу с четырьмя детьми…» С. Дубнов записывал в дневнике: «Кошмар усиливается. Творится безумное и преступное… Мой народ истекает кровью‚ порабощенный вчера‚ истребляемый сегодня‚ угрожаемый завтра…»

П. Курлов, военный генерал-губернатор прибалтийских губерний, из воспоминаний: «Я получил приказание Верховного Главнокомандующего выселить из названной (Курляндской) губернии всех евреев без различия пола, возраста и занимаемого ими положения… Снабжение госпиталей и других военных учреждений, а равно и вся торговля были в руках евреев. В местных лазаретах работало значительное количество еврейских врачей. Поголовное выселение вызвало приостановку жизни в губернии… Скопление народа на дорогах препятствовало проходу воинских частей».

Тот же Курлов отметил: «Огульное обвинение евреев в шпионаже не имело под собой серьезных оснований. Таких данных не давали мне шпионские дела контрразведывательного отделения…» Однако известие о «вероломном предательстве» евреев местечка Кужи перепечатал «Правительственный вестник», затем столичные и провинциальные газеты‚ и это произвело огромное впечатление на российское общество. «Черносотенцы ликовали и открыто говорили о необходимости еврейских погромов‚ простые русские люди сокрушенно качали головами‚ а евреи… были явно пришиблены этим сообщением».

Но вскоре предводитель дворянства одного из уездов Ковенской губернии сообщил в газету‚ что в домах местечка Кужи нет таких подвалов‚ в которых можно спрятать десятки немецких солдат; скорее всего‚ предположил он‚ русский отряд не выставил на ночь охранения‚ был захвачен врасплох‚ а для оправдания выдумали версию о еврейском предательстве. В Кужи поехала комиссия во главе с депутатом Думы А. Керенским, который заявил затем с думской трибуны: «Такого случая не было и по местным условиям быть не могло»; при проверке выяснилось – лишь в одном еврейском доме оказался крохотный погреб ниже человеческого роста. Однако высланные уже ехали в неизвестном им направлении‚ и даже начальство не всегда знало конечный пункт назначения.

Путешествия длились неделями‚ а то и месяцами; составы подолгу стояли на станциях‚ пропуская военные эшелоны; в вагонной тесноте лежали вповалку больные скарлатиной и сыпным тифом; люди голодали‚ болели и умирали в пути. Порой местные власти не принимали высланных и отправляли назад; один из эшелонов возвратили из Полтавы обратно в Ковно‚ а оттуда его снова послали в Полтаву. «Евреев пересылали в товарных вагонах‚ как скот‚ по накладным‚ – говорил в Думе депутат Н. Фридман. – Писали накладную: товар – четыреста пятьдесят евреев‚ пересылается туда-то… Я видел выселенцев Ковенской губернии: люди‚ которые еще вчера были состоятельными‚ стали в один день нищими. Я видел среди выселенцев дам и девушек‚ которые вместе с русскими дамами шили белье‚ собирали пожертвования‚ а теперь лежали на полотне железной дороги. Я видел семьи мобилизованных‚ я видел среди выселенцев раненых солдат с Георгиевскими крестами…»