В принципе, не важно, за что умереть. Но если умереть за то, что любишь, то такая теплая смерть из преданности лучше, чем лишенная ее, холодная жизнь.
Жизнь – это бег с препятствиями. Вот и все, что мы знаем о ней.
Жизнь коротка, но кажется долгой из-за печалей.
Тот, кто прожил наполненную жизнь, не боится смерти. Страх смерти – признак несостоявшейся жизни, ее ревность.
Когда Моше (Моисей) узнал о том, что ему предназначено умереть, подведя народ к Земле Обетованной, он привел все доводы, чтобы приговор его был смягчен. Среди прочего он сказал: «Царь вселенной, встань с трона суда и пересядь на трон милосердия, чтобы я не умер. Пусть грех мой будет искуплен телесными страданиями, которые Ты нашлешь на меня, но не отдавай меня во власть ангела смерти. И если такова будет воля Твоя, я прославлю Тебя перед всеми жителями земли, как сказал Давид: „не умру, но жив буду и расскажу о деяниях Господних“». Тогда Всевышний сказал Моше: «Дослушай конец стиха: «Это врата Господни, праведники войдут в них». Потому что с самого начала для всех живущих была уготована смерть.
Здоровый человек любит жизнь.
Наверное, и в смерти есть что-то хорошее.
Только жизнь, прожитая ради других, наполнена смыслом.
Пусть смерть неизбежна, неизбежно и сопротивление ей до самого конца.
Если хочешь видеть улыбку жизни, сначала улыбнись ей сам.
Не задерживайся в опасном месте, уповая на чудо, потому что можешь не дождаться чуда, а если и дождешься, чудо может оказаться не полным.
Пусть человек не боится нарушить субботу ради спасения жизни других. И чем больше спасет, тем более достоин похвалы. Если ради спасения жизни нарушишь одну субботу, то спасенный сможет потом соблюсти много суббот.
Сказано: «Пусть праведник умрет праведным, а грешник продолжает жить во грехе». Что это значит? Что Бог знает, что праведник может оступиться, и потому говорит: «Заберу его к себе, пока он еще праведен». При этом пока жив грешник, Бог надеется, что он раскается, ибо сказано: «Со смертью грешника исчезает надежда».
Пока жив человек, он надеется.
Жизнь не может находиться либо здесь, либо там – она повсюду.
В мире грядущем самоубийца будет обездолен.
Не стоит завидовать другому говоря: «Он красив, а я уродлив», – ибо в смертный час вы будете равны.
Один купец пришел к мудрецу потолковать и удивился: в ветхой лачуге мудреца была только старая кровать и стол, заваленный книгами. Купец спросил:
– Почему знаменитый ученый не живет в богатом доме?
– А где живешь ты сам? – спросил мудрец.
– У меня самый большой дом на самой широкой улице города.
– Чем же ты занимаешься? – спросил мудрец.
– Торговлей. Езжу с товаром по разным городам и странам.
– Где же ты останавливаешься, когда приезжаешь в чужой город?
– Занимаю комнату в гостинице.
– Только одну комнату?
– Но ведь я там ненадолго, мне больше не нужно.
– Ты сам и ответил на свой вопрос, – улыбнулся мудрец. – Гостиница – твое временное жилище в чужом городе. А для меня мир – всего лишь остановка на пути.
Свободный человек меньше всего думает о смерти. Его мудрость – в размышлении о жизни, а не о смерти.
Когда рабби Йоханан бен Закай заболел, его проведать пришли ученики. Увидев их, старик заплакал.
– Учитель, о чем ты плачешь? – спросили они.
Рабби Йоханан ответил:
– Дети мои! Если бы привели меня к царю из плоти и крови, который сам сегодня жив, а завтра умрет, и гнев его не вечен, и если бы он отправил меня в тюрьму, то не навеки, и мог бы помиловать, то я и тогда плакал бы. Что же мне делать теперь, когда поведут меня на суд к Царю царей, свят и благословен Он! Если Он разгневается на меня, то Его гнев будет вечным, и если отправит меня в тюрьму, то навечно, и казнь моя будет казнью вечной. Две дороги меня ждут: в рай и в ад, и неизвестно, по которой из двух пойду. Как же мне не плакать?
Император Адриан как-то раз увидел старика, который сажал смоковницы. Адриан спросил его:
– Ты уже стар, и все же продолжаешь работать. Зачем?
Тот ответил:
– Если Господь сочтет меня достойным, то я сам дождусь плодов от этих смоковниц, а если нет, то они достанутся моим сыновьям.
Смерть маячит перед нами, словно висящая на стене класса картина, на которой изображен Александр Македонский. И нужно либо затмить эту картину своими деяниями в этой жизни, либо вовсе не смотреть на нее.