Еврейская мудрость. Восемь путеводных звезд. Предания, легенды, мифы, сказки

– И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдохнул в него дух жизни.

Как только они произнесли слово «жизнь», голем сел. Огонь, вода и воздух пробудили его глиняное тело, и голем впервые оглянулся.

– Встань! – приказал ему ребе Лёв.

Голем послушался, и его создатель сказал ему:

– Тебя зовут Йозеф. Я создал тебя, чтобы ты охранял евреев от любой опасности. Ты будешь слушаться каждого моего приказа. Если я пошлю тебя в огонь, пойдешь туда. Если прикажу броситься со скалы или погрузиться в глубины океана, сделаешь это!

Голем кивнул в знак того, что понял, но отвечать не мог. Его создал человек, не Бог, поэтому не было в нем искры божьей. В остальном голем ничем не отличался от других людей. Когда ребе Лёв дал ему одежду, которую принес с собой, тот стал выглядеть как служка из синагоги. Так ребе Лёв и представил его своей жене Перл. Голем получил в доме раввина маленькую комнатку и в точности исполнял все приказы своего создателя.

Чаще всего он ходил по улицам еврейского квартала и днем и ночью следил, чтобы никто не причинил вреда его обитателям. Голем знал, кто приходит со злыми умыслами. При этом он обладал нечеловеческой силой, которой ни один смертный не мог бы противостоять. Его нельзя было ни убить, ни ранить. Когда было нужно, ребе Лёв давал ему амулет, делавший голема невидимым. Благодаря этому голем мог зайти в дом неприятелей и найти доказательства преступлений, в которых хотели ложно обвинить евреев. Он давал знать обо всем своему создателю, а ребе Лёв знал, как поступить дальше.

Так евреи дождались своего защитника. Только три человека знали, как он попал в Прагу, но тысячи людей были благодарны ему за свой покой.

Прощание с големом

Ребе Лёв сделал голема своим слугой в синагоге. Каждый пятничный вечер нужно было обновлять пергаментный листок, чтобы голем, этот волшебный слуга, мог в субботний день отдохнуть, иначе он стал бы буйствовать.

Однажды разболелась дочурка ребе Лёва, и заботливый отец ни на шаг не отходил от ее кроватки. Лекарства, которыми он лечил ее, не помогали. Наступил пятничный вечер, а дочке лучше не сделалось. Ребе Лёв понурившись сидел у кроватки, когда из синагоги пришел певчий и сообщил что настало время отправляться на молитвы. Ребе, которому не хотелось уходить от дочери, приказал верующим через певчего, чтобы в этот день они сами творили молитвы. Певчий ушел, а ребе разжег свечи на семисвечнике и начал молиться субботней молитвой, которую называли каббала шаббат.

Посреди молитвы ребе услышал вдруг торопливые шаги в прихожей, и в дверях показался певчий. Запыхавшийся, бледный, как стена, лицо искажено гримасой ужаса – так выглядел певчий. Он и говорить не мог, только одно слово промолвил: «Голем!»

Ребе тут же понял, что произошло. Ведь он совсем забыл о големе, который разбушевался в синагоге, потому что из уст его не был вынут пергамент. Ребе поспешил в синагогу, где обнаружил всякие разрушения. Все было разметано, светильники погасли, голем, как бешеный, бегал вокруг, от этого все здание сотрясалось.

Быстро подскочил великий ребе к разбушевавшемуся слуге, поймал его и вытащил пергамент из его рта. В ту же минуту жизнь покинула голема, он стал пустой глиняной статуей. Снова зажгли свечи, и испуганные верующие вернулись на свои места. Богослужение продолжилось, и в конце его все верующие просили, чтобы Бог сохранил жизнь дочери ребе и вернул ей здоровье. Когда же ребе вернулся домой из синагоги, ему сообщили, что дочке его полегчало. А через короткое время она полностью выздоровела.

Много еще всяких несуразностей творил голем. А при этом жизнь в еврейском квартале стала безопасной. Никто больше не нападал на евреев. Больше необходимости в големе не было. Поэтому ребе Лёв позвал под крышу Староновой синагоги своего зятя Исаака и своего ученика Якоба, чтобы обратить голема в глину, из которой он и был создан. Они делали все так, как той ночью на берегу Влтавы, только в обратном порядке. Духи огня, воды и воздуха оставили голема. И когда после полуночи все трое вышли из синагоги, на чердаке оставалась лишь кучка глины.

Ребе Лёв объявил, что слуга его Йозеф покинул Прагу, а всем людям строго-настрого запретил подниматься на чердак синагоги.

Великий ребе был таким мудрым, что и смерть сама не могла к нему приблизиться. Однажды стояли

Ребе Лёв и смерть