Еврейские хроники XVII столетия. Эпоха «хмельничины»

А короля в то время не было. Было выдвинуто два кандидата: Карл и Казимир, но неизвестно было, кто из них будет избран. Князь Вишневецкий также отправился в столицу, в Варшаву, говоря: «Доколе Польша будет оставаться без короля?». Но еще до того, как воцарился Казимир[37], бунтовщики продолжали распространяться повсеместно по всей стране. И они подошли к укрепленному[38] городу Нароль, в котором укрывалось от вражеского меча около десяти тысяч евреев, мужчин и женщин. Узнав о приближении неприятеля, они хотели бежать, но начальник города насильно заставил их остаться; он расставил стражу со всех сторон и заявил евреям: «Вооружимся и окажем сопротивление неприятелю, и вы окажите нам в этом помощь». Плача, отвечали евреи: «Нас можно уподобить ягнятам, отдаваемым на заклание, ведь мы не обучены воинскому делу». Между тем неприятель окружил город и поджег его предместья. Сначала бунтовщикам было нанесено поражение и они принуждены были отступить. Тогда Хмельницкий подослал свое войско на подмогу, с одной стороны — православных, а с другой — татар. Подойдя к городу, православные и татары окружили его со всех сторон, овладели им и предали полному разгрому. Сначала они убили начальника[39], а потом и всех жителей и до десяти тысяч евреев. Сотни евреев укрылись в синагоге; привязанные друг к другу при жизни, они не хотели, чтобы и смерть их разлучила[40], но злодеи разбили двери синагоги и на амвоне перебили евреев, а потом сожгли синагогу вместе с убитыми. Остальные евреи были подвергнуты всяческому поруганию; дети, женщины и старики были православными и татарами преданы жестокой смерти. Только юноши, девушки и красивые женщины были взяты татарами в плен, и их заставляли тяжко работать и обращались с ними очень жестоко. А многие евреи пытались укрыться на реке, но они утонули, а многие замерзли, потому что было очень холодно, другие же там же в воде были убиты. Всего пало за святость Имени десять тысяч[41], и кровь их текла, словно ручей. А многие были заживо сожжены. И смешалась кровь отцов и сыновей, невест и женихов, писателей, раввинов и ученых. Обезображенные до неузнаваемости, валялись в грязи улиц бесчисленные нагие трупы глав общины и бедняков. Их тела стали пищей птиц и собак, словно падаль нечистых животных.

Синагога «крепостного типа» в Шаргороде.

В св. общине Томашов сидели еврейские дети в школе рядом все за одним столом и учились по своим книжкам; и их бунтовщики так придушили столом, что они испустили свой дух; ни один не остался в живых. В городе были перебиты также и малые дети, женщины, юноши и девушки и сотни мужчин, а дома и святилища были разрушены.

Оттуда бунтовщики направились всей своей ратью, вместе с десятками тысяч татар, в св. общину славной крепости Замостье. Замостье — крепость, не имевшая себе равной, — было сильно укреплено высокой стеной и глубоким рвом. Паны сосредоточили в крепости множество воинов, там было также и много евреев; и они охраняли стены. Татары и православные, приблизившись, стали оглашать воздух дикими воплями, словно шакалы и страусы. Стрелки были защищены панцирями. Когда начальник города увидел, что бунтовщики приближаются, он приказал сжечь предместье, очистив его от жителей, чтобы неприятель не смог укрываться в домах от обстрела. Поэтому полчища неприятеля не приближались к стенам, а окружили город, находясь в некотором отдалении от него. Паны опасались предпринять вылазку против неприятеля ввиду его многочисленности. Но и бунтовщики не решались приблизиться к городу и штурмовать его, так как они боялись стрельбы защитников, охраняющих его стены.

Между тем в то же время несколько тысяч татар и православных отправилось в св. общину Щебржешин и Турбин. В Щебржешине они убили две тысячи почтенных евреев (перечислить их всех нет возможности), погибших во славу Имени, и обесчестили женщин и девушек, вопивших в отчаянии, но никто не приходил на помощь. После того, как бунтовщики натешились несчастными вдоволь и они им наскучили, злодеи побросали их нагими. Ворвавшись в синагогу, бунтовщики нашли в ней одного еврея, и они его повесили в талесе и в тефилин, так, как они его застали[42]. Потом они поубивали всех прочих евреев, прятавшихся в закоулках домов; они подвергли их жестоким и мучительным пыткам; собаки пожирали их трупы, нагроможденные горами. Сотни младенцев были утоплены в грязи. Священные свитки и книги, изодранные в клочья, валялись в лужах на улицах и стали подстилкой для свиней. Весь город был разрушен до основания, окна и печи в домах были разломаны все до одной. Подобным же образом они поступили в св. общине Турбин и во всем районе вплоть до Люблина.