Еврейские литературные сказки

Рано утром поскакали четырнадцать хлопцев на четырнадцати конях в город на ярмарку покупать пшеницу и рожь. Но пшеницы и ржи ребята не достали, напились в шинке, допоздна засиделись, но гульба гульбой, а гостинцев домой для девушек накупили. Коней они давно сменяли на золото. Золото — в карманы, гостинцы — за пазуху, и отправились хлопцы навеселе да с песнями через пески в другую деревню, на другую ярмарку. Может, там тоже нескучно будет.

По дороге хлопцы разговорились. Один говорит:

— Положите мне на плечи мешок с песком, а на мешок — еще мешок: я его до другой деревни снесу.

Другой говорит:

— Окажись передо мной сейчас дерево, я бы его с корнями вырвал и нес бы в правой руке, как зонтик: днем бы солнце не пекло.

Третий говорит:

— Дайте мне трехлетнего коня, возьму я его за задние ноги и перекину через себя.

— Кого мы слушаемся, братцы?

— Никого!

— Мы и в воде не тонем и в огне не горим. Ура! Ура!

Вытащили приятели еще по бутылочке из карманов, выпили за свое здоровье, разукрасили себя лентами. Кругом никого, только ночь и небо, песок и вода.

Песок уже спит, и вода уже спит, только приятели идут себе, орут, шумят, не таясь. Рассердился песок:

— Это что за манеры?!

Тем временем ветерок объявился:

— Это что за гости тут такие подгулявшие?

Ночь качнулась, ветерок потянул.

Вода заволновалась, песок запел.

— Ага, — говорит один парень, — буря!

Говорит второй:

— Пятками чую.

Говорит третий:

— Через час на дорогу выйдем.

— Как бы не так, — говорит песок, — как бы не так.

Песок поет, ветер играет, вода волнуется. Песок вздымается белыми полотнищами, парни злятся.

— Полные глаза! — говорит один.

— Полные уши! — говорит другой.

— Тьфу! Полный рот намело! — проклинает третий.

— Может, ляжем?

— Как это ляжем?

— Надо идти!

И аукаются приятели и ругаются, а песок гудит, завивается, ветер срывает целые холмики песка и бросает под ноги.

— А, чтоб его! — кричит один хлопчик, спотыкается и падает.

— Ко всем чертям! — кричит второй и не может ноги из песка вытащить.

— Ау-ау! — кричат парни, чтобы не потеряться.

— Аукайте-аукайте! — отвечает песок. — Это вам не поможет.

— Где дорога?

— Нет дороги.

— Где бы взять глаза — свои засыпало!

— А-а-а-р-р-р! — ревут хлопцы от злости.

Вытащил один золото, швырнул на землю! Вытащил другой гостинцы, швырнул на землю! А песок все забрал себе, засыпал, спрятал:

— Давайте ещ-щ-щё, братцы, коли ес-с-с-с-ть!..

— Что же делать?

— Не знаю.

— Нет дороги.

— Песком замело.

— Крика не слышно.

— Ветер уносит.

Не знают хлопцы, что делать, куда бежать, натыкаются они друг на друга, падают друг на друга.

— Так-то, — говорит ветер и одной горой накрывает их, другой придавливает. Никто юнцов не видел, никто о них не слышал…

Назавтра пришлось людям новую дорогу по пескам прокладывать, назавтра люди узнали, что кто-то ночью нашел свою судьбу.

Несколько дней деревня ждала ребят, а о них ни слуху, ни духу.

Надо искать.

В такую-то ночь, конечно, что-то неладное могло случиться. И пустилась деревня по песчаному морю.

— Были здесь наши ребята?

Молчит песок.

— Четырнадцать ребят на конях поехали на ярмарку… Обратно они должны были везти золото в кошельках, вино в бутылках, а за пазухой — гостинцы для невест… Куда ж это все подевалось? Хоть бы след какой остался!

Молчит песок.

Прошли годы. Поцеловались водяное море с песчаным и сохранили тайну. Деревня юношей вскоре позабыла, только история про них и осталась.

Но земля и небо поклялись ничего не таить друг от друга. Пристали как-то к берегу лихие чужеземцы на корабле и пошли гулять по песку. Вскоре увидели они палку торчащую из песка. Разгребли песок и вдруг видят: рука держит палку, а рядом еще рука. Нашли там еще руку и целый клубок рук и ног.

И насчитали там четырнадцать голов, четырнадцать черепов, засыпанных песком и погребенных под ним.

Тут же послали в деревню сообщить,
Может, кто придет слезинку пролить…
Может, кто придет и скажет, как быть,
Как помянуть, где похоронить.

И…

Была ли печаль краткой, была ли она долгой, а только сказке все равно конец.

ИЦИК МАНГЕР Истории Гершла Зумервинта

Перевод И. Булатовского

Эти истории Гершл Зумервинт рассказывал мне в чайной Пантуле-гоя, в которую между пятью и шестью часами вечера заходят попить чайку носильщики, водовозы и другие трудяги-евреи.

Все истории, которые рассказывал Гершл, были совершенно невероятными, и все они были правдивы, потому что случились с ним самим.

Вот вы и до сего дня видите звезды на небе, но знаете ли вы, кого за это нужно благодарить? Гершла Зумервинта — вот кого.

Случилось это, когда он, Гершл, еще в хедер ходил. Было ему лет одиннадцать.

Другого такого озорника свет не видывал; порол его ребе сколько влезет, каждый новый канчик Гершл пробовал первым.

Но канчик ребе были просто ничто по сравнению со щипками мачехи.

Мама Гершла умерла при родах. Он родился сиротой.