Еврейские народные сказки. Том 3. Сказки евреев арабских стран

А он — что он мог поделать? Он остался у ювелира еще на три года и заработал снова свои деньги. Полную коробку. Он сделал новую медную коробку и наполнил ее деньгами до краев, так же как наполнил первую. И сказал ювелиру:

— Я еще хотел бы получить кольцо, такое же, как первое.

— Хорошо, оставайся еще на три месяца.

— Останусь.

Он сделал кольцо и забрал его со счастливым сердцем, ему было радостно на душе. Он сказал ювелиру:

— Шалом, если мне понадобятся деньги, то я еще к тебе приду.

Он был счастлив. И он шел, шел, бежал и бежал. Самому себе он сказал: «Я не буду останавливаться в гостиницах и трактирах, я отправлюсь прямо домой. Но если увижу одиноко стоящий дом или просто дом, то переночую там».

Он шел и шел, из деревни в деревню, из леса в лес, от холма к холму. Почему? Идти было очень далеко. Это не как сейчас, сейчас вы в одной стране, а на следующий день летите за минуту — ну, или за несколько часов — в другую страну. Совсем не так было раньше. Он шел пешком. И наконец добрался до своего родного города, до окраинных полей.

Он сказал:

— Кадар⁸, я не зайду в свой дом днем. Моя жена… я оставил дом… Я войду, как только начнет смеркаться.

И он сел под деревом, сел в поле под деревом, сидел и ждал до вечера. Вдруг видит — люди пашут. И пашут на быках, не на ослах. И когда закончили пахать, уселись под деревом. Тот человек видел и слышал их, а они его — нет.

Один из них сказал:

— Брат мой, я хочу пить.

— Что я могу сделать? — сказал другой. — Моя фляга пуста. Придется подождать, пока какая-нибудь женщина придет [к колодцу] набрать воды, тогда мы наполним фляги и напьемся — ты и я.

— Хорошо.

И тут подходит женщина набрать воды. Она была очень красива, вся в золоте и серебре, в дорогих одеждах. Один сказал другому:

— Смотри, она пришла за водой.

Он взял флягу и подошел к женщине.

— Можно набрать воды?

— Конечно, — ответила она.

Она налила ему воды в флягу. А когда он отошел, взяла ведро и отправилась домой.

Один из друзей сказал другому:

— Ай йа, ахи, йа, ахи!⁹ Что за красавица эта девушка, какая величественная, и совсем одна! Во всем мире не сыщешь такой женщины!

— Разве ты ее не знаешь? — спросил другой.

— Нет.

— Люди говорят (а ее муж сидел и слушал), что ее муж отправился искать работу в далекие страны, а потом, говорят, он умер. Он умер и послал ей небольшую коробочку, медную, с золотом и серебром и сделал ей кольцо с бриллиантом, нигде такого дорогого кольца нет, и выгравировал на нем имя — ее имя, название города, ее улица и дом.

— Нет, я не знал.

— Ай, не знаешь ты! Сейчас она снова замужем, у нее дочь и сын, и они все неплохо живут. А еще у них есть магазин, где продают всякую всячину.

Первый муж этой женщины услышал все это — и сердце у него упало, руки затряслись. Он сказал сам себе: «Если это правда, она живет в грехе, и я как будто бы мертв».

И он не мог сдвинуться с места, на котором стоял. Он не мог двинуться. Он сказал себе: «Подожду. Правда это или нет? Правда или нет? Пойду-ка я к своему дому позже, чем собирался. Я надеялся прийти в сумерки, но теперь пойду позже».

И он дождался полной темноты. (Это не как сейчас, когда на каждой улице электричество. Это был мир темноты, мир, в котором не было электричества на каждом шагу, только у короля был свет.) И он пошел, медленно-медленно. Увидел, что к дому пристроили новую комнату и лавку, и его жена торговала в лавке.

Он спросил самого себя: «Что же это произошло и как?» Он тихо-тихо себя спросил.

И вдруг смотрит: пришел ее второй муж. И второй муж говорит ей:

— Послушай, жена моя, наша дочь плачет, а сын уже… Иди позаботься о детях, покорми их, а я займусь лавкой, закрою ее и вернусь домой.

А первый ее муж сказал: «Да, все правда, а не ложь. Моя жена действительно вышла замуж за другого. Что же мне теперь делать? — Он задрожал. — Она не может быть моей, а если я покажусь, то не сможет быть его».

И он поклялся: «Господь! Бог на небесах! Господи, укажи мне путь. Я уйду отсюда, уйду в леса, уйду в холмы, буду жить и созерцать небо или землю. Мертвый. Я мертв, я мертв, я мертв».

Но он еще пребывал в нерешительности: «Нет, я не могу так поступить. Покажусь ей, я люблю ее. Но если я вернусь, то разрушу семью. Нет. Пусть это будет моя проблема. Нет, это ее проблема. Я мертв для жизни».

Он постарался собраться с мыслями: уже наступила ночь, ему хотелось пить, он устал и измучился, и он шел и шел, пока не добрался до леса. В лесу было темно. Сел он и закричал, зарыдал и кричал так долго, пока не успокоился. Он зашел… нет, не в пещеру, а в гору, в скалу, в грот в скале. Это был не сделанный руками человека грот, а сотворенный самим Господом, природный. Он вошел, посидел немного, трясясь от холода. Потом нашел немного хвороста и зажег огонь, согрелся и стал думать: «Я уйду глубоко, глубоко в лес и, может быть, там и умру. Может быть».

Вдруг появился старик, он весь дрожал от холода.

— Мне холодно, мне очень холодно, я замерзаю.

— Дедушка, не мерзните, — сказал ему тот человек, — вот костер.