Еврейский синдром-2

Итак, Февраль 1917-го завершился вожделенной для антихристианских кругов победой над Православной Монархией. Но одновременно из бутылки был выпущен большевистский "джин", которого "авторы" февральской революции поначалу недооценили: и международное еврейство, полагавшееся на кровную связь с евреями-интернационалистами (неоправдавшаяся ставка на Троцкого), и атеистическое масонство, надеявшееся на идейную родственность с большевиками. Октябрь не только победил Февраль, но пошел гораздо дальше в своей антиправославной борьбе. Марксизм-ленинизм был не столько прагматически-политическим явлением, сколько утопической "религией" с отрицательным знаком. Именно этой фанатичной "религиозностью" можно объяснить стойкий иммунитет большевиков к западным либеральным влияниям. Их еврейство модифицировалось в особую, интернационалистическую ипостась. Но это не помешало международным финансовым кругам верно сориентироваться в "миссии" большевиков и с их участием полностью обезопасить себя от реставрации православной монархии.

Стоит также отметить, что тогдашняя большевистская верхушка была составлена по двум разным линиям: из кадров Ленина (которых финансировали и перебросили в 1917 г. в Россию немцы) и кадров Троцкого (их финансировала и тогда же переправила в Россию американская сторона). Но весь фокус в том, что в обоих случаях деньгодателями выступали шиффы-варбурги - еврейская финансовая элита.

Свои благодарные восторги в адрес американских "друзей" Троцкий выразил в воспоминаниях: "Я оказался в Нью-Йорке, в красочно-прозаическом городе капиталистического автоматизма, где на улицах торжествует эстетическая теория кубизма, а в сердцах - нравственная философия доллара. Нью-Йорк импонировал мне, так как он полнее всего выражает дух современной эпохи… Цифры роста американского экспорта за время войны поразили меня. Они предопределяли… решающую мировую роль Соединенных штатов после войны… Я уезжал в Европу с чувством человека, который только одним глазом заглянул внутрь кузницы, где будет выковываться судьба человечества…" (Л. Троцкий. "Моя жизнь. Опыт автобиографии", Берлин, 1930 г., т.1). Эх, знал бы Лев Давидович, насколько пророческими окажутся его слова! Вот только в настоящую "кузницу", где выковывается судьба человечества, ему не суждено было заглянуть: чужих к станку не допускают…

Разумеется, принимая щедрое "спонсорство" еврейских финансовых воротил, и Троцкий, и Ленин искренне считали, что банкиры, космополитизируя мир, "бессознательно" содействуют мировой коммунистической революции. На самом же деле, последние безошибочно все просчитали. Сделав ставку на большевиков, они прекрасно понимали, что революционеры, разрушая мир христианских ценностей, работают на установление всемирной власти "кузнецов". Последующие события подтвердили точность расчета: православная монархия была окончательно растоптана, Помазанник Божий распят на Поверженном Кресте, а само Имя Бога предано дьявольской анафеме.

Чего только стоят такие высказывания Ленина, как "всякая религиозная идея, всякая идея о всяком боженьке… есть невыразимейшая мерзость.., самая опасная мерзость, самая гнусная зараза". Так он отчитывал Горького за его "богоискательство". Ленинская рулада заканчивается словами: "Дьявольски обидно". И не случайно в первые годы советской власти в г. Свияжске был установлен памятник Иуде. Наблюдавший церемонию открытия памятника датский писатель Хеннинг Келер свидетельствовал: "Местный совдеп долго обсуждал, кому поставить статую. Люцифер был признан не вполне разделяющим идеи коммунизма, Каин - слишком легендарной личностью, поэтому и остановились на Иуде Искариотском как вполне исторической личности, представив его во весь рост с поднятыми кулаками к небу" (Н. Жевахов. "Воспоминания").

Свершилось! Приговор Святой Руси, подписанный Рукою Абрама, приведен в исполнение…